Города-государства Древней Руси

Важным событием в историографии древнерусских городов стала монография Д. Я. Самоквасова «Древние города России». Согласно Д. Я. Самоквасову, древнейшие города — укрепленные пункты общинных поселений, бывшие «центрами единения общин, состоявших из нескольких или многих родов»^{12}. Постепенно города расширяли свои земельные владения, и в более поздние времена город стал отождествляться с территорией, «занятой известным племенем или общиной, пользовавшеюся политической автономией, примыкавшею к данному укрепленному пункту как центру правительственному, со всеми посадами, городами, пригородами, селами и починками, на ней находившимися»^{13}. Таким образом, «совокупность местностей, занятых общиной, представляла в древности предмет, подвластный данному городу как центру правительственному или административному, в котором помещались начальные лица общины, вечевое собрание, ратная сила…»^{14}. Город (община, земля, волость) с политически самостоятельным статусом сложился еще до появления варягов. Возникновение такого рода городов, по мнению исследователя, свидетельствовало о переходе общества от «низших форм человеческого общежития к сферам высшим, из форм родового быта в формы быта общинно-государственного»^{15}. Д. Я. Самоквасов приходит к выводу о том, что древнерусский город олицетворял собой государство.

Весьма любопытны и взгляды И. Е. Забелина. В древнейших городках он видел родовые и волостные гнезда, где родовая и волостная жизнь находила себе охрану и защиту от всяческих врагов^{16}. Первыми «насельниками» подобных городов были дружинные элементы. Эти городки не что иное, как зародыши будущих больших общин-городов^{17}. Важнейший рубеж в истории городов, по И. Е. Забелину, — возникновение посадов, где происходила людская смесь: «…эта смесь населения всегда и повсюду составляет самую могущественную стихию в развитии городского быта; она есть прямое и непосредственное начало собственно гражданских отношений и гражданского развития земли. Поэтому, где прилив смешанного населения был сильнее и многообразнее, там скорее вырастало и могущество города, необходимо распространявшего это могущество на всю окрестную страну. Таким путем сложились наши первые города, особенно Новгород и Киев»^{18}. Города делились на младшие и старшие, служившие центрами волости и области. «Дальнейшая история этого городства, — заключает И. Е. Забелин, — должна была создать целый союз больших племенных волостей-областей, более или менее равносильных между собою, вполне самостоятельных и независимых друг от друга»^{19}.

Системосозидающее значение приобрел город в построениях В. О. Ключевского. Возникновение древнерусских городов В. О. Ключевский относил к VIII в. Оно было обусловлено успехами торговли, которую вели славяне со странами Востока. «Вооруженный торговый город стал узлом первой крупной политической формы, завязавшейся среди восточных славян на новых местах жительства»^{20}. Город подчинял окрестные земли. Это «подчинение вызывалось или тем, что вооруженный и укрепленный город завоевывал тянувшийся к нему промышленный округ, или тем, что население округа находило в своем городе убежище и защиту в случае опасности, а иногда и тем и другим вместе. Так, экономические связи становились основанием политических, торговые районы городов превращались в городовые волости»^{21}. В городах пребывал «правительственный класс», состоявший из вооруженных торговцев и промышленников. Он и «создал в больших городах то военно-купеческое управление, которое много веков оставалось господствующим типом городового устройства на Руси»^{22}.

Характеризуя социально-политический строй древнейших городских образований, В. О. Ключевский писал: «Волостной город по его первоначальному устройству можно назвать волостной общиной, республикой, похожей на Новгород и Псков позднейшего времени»^{23}.

В XI веке русская земля распадается на обособленные друг от друга области, земли. Эти земли «почти все были те же самые городовые области, которые образовались вокруг древних торговых городов еще до призвания князей». Однако в отличие от старинных городовых волостей, где верховодила военно-торговая ассоциация полувоинов-полукупцов, в областных городах XI–XII вв. хозяином положения делается «вся городская масса, собиравшаяся на вече»^{24}. Постоянная передвижка князей со стола на стол, проходившая под аккомпанемент ожесточенных споров и свар, превратила этих недавних властителей в политическую случайность. В такой обстановке вечевые города приобрели в своих областях значение «руководящей политической силы, которая соперничала с князьями, а к концу XII в. взяла над ними решительный перевес»^{25}.