Города Равнины / Содом и Гоморра.

Она лежала, тихонько дыша. На кровати валялась какая-то тряпка, он ее поднял и секунду подержал, словно собираясь нагнуться и вытереть кровь с ее губ, но затем он эту тряпку отшвырнул, повернулся и, еще раз окинув взглядом разгром в комнате, тихо выругался себе под нос, вышел и плотно затворил за собой дверь.

Вард вывел жеребца из денника и пошел с ним по конюшенному проходу. В середине жеребец встал, дрожа и мелко переступая, как будто земля под его ногами сделалась ненадежной. Вард приступил к жеребцу ближе, заговорил с ним, а жеребец принялся вскидывать головой вверх-вниз, словно выражая согласие после яростного спора. У них такое бывало и прежде, но жеребец от этого не становился менее норовистым, а Вард — менее терпеливым. Он повел гарцующего жеребца дальше, мимо денников, где другие лошади кружились и вращали глазами.

Джон-Грейди держал кобылу в петле; когда в паддок ввели жеребца, она попыталась встать на дыбы. Извернулась на конце лассо, дернула задней ногой и опять попыталась встать на дыбы.

— А ничего, симпатичная кобылка, — сказал Вард.

— Да, сэр.

— А что это у нее с глазом?

— Прежний хозяин выбил палкой.

Вард провел косящего глазом жеребца вдоль периметра паддока.

— Взял да и выбил палкой? — сказал он.

— Да, сэр.

— А вот назад вставить ему было уже никак, верно я говорю?

— Да, сэр.

— Ну-ну, полегче, — сказал Вард. — Не балуй у меня. Смотри, какая кобылка-то справная.

— Да, сэр, — сказал Джон-Грейди. — Просто загляденье.

Вард рывками, с остановками, будто через пень в колоду вел жеребца. Низкорослая кобылка так выкатывала свой здоровый глаз, что он в конце концов сделался таким же белым, как и второй, слепой. Джей Си и еще один работник вошли в паддок, закрыли за собой ворота. Вард обернулся и как бы сквозь них бросил взгляд на стены паддока.

— Я что — тридцать раз повторять вам буду? — выкрикнул он. — Я же вам сказал: в дом, в дом идите!

Откуда-то появились две девочки-подростка, направились через двор к дому.

— Где Орен? — спросил Вард.

Джон-Грейди повернулся вместе с бьющейся кобылой. Он висел на ней всем телом, только и следя, чтобы она не отдавила ему ноги.

— Ему что-то понадобилось в Аламогордо.

— Теперь держи ее, — сказал Вард. — Главное, держи.

Жеребец стоял, раскачивая огромным фаллосом.

— Держи как следует! — сказал Вард.

— Да у меня все нормально.

— Он знает куда чего.

Кобыла взбрыкнула и лягнула одной ногой. С третьей попытки жеребец ее покрыл — со вздувшимися венами влез на нее, топчась на задних ногах и подрагивая мощными ляжками. Джон-Грейди стоял, держа все это на скрученном лассо, как дитя, который за веревочку, ко всеобщему удивлению, вытащил из бездны на свет божий бьющееся, задыхающееся чудище, вызванное к жизни неким загадочным колдовством. Петлю лассо он держал в одной руке, лицом прижимаясь к потной лошадиной шее. Слышал медленные вдохи ее легких, чувствовал ток крови по ее жилам. Слышал медленные глухие удары сердца, доносящиеся из глубины ее тела, как работа поршней двигателя в трюме корабля.

Вместе с Джеем Си они погрузили кобылу в трейлер.

— Как по-твоему, она теперь жеребая? — спросил Джей Си.

— Не знаю.

— Спину-то он ей здорово прогнул, скажи?

Они подняли задний борт трейлера и с двух сторон задвинули засовы. Джон-Грейди повернулся, снял шляпу и, облокотясь на трейлер, вытер лицо платком:

— А жеребенка Мэк уже заранее продал.

— Надеюсь, деньги за него не истратил еще.

— А что?

— Да ее вязали уже дважды, и оба раза попусту.

— Что, с жеребцом Варда?

— Нет.

— У меня на этого жеребца деньги поставлены.

— Вот и у Мэка тоже.

— Ну, мы работу кончили?

— Мы-то да. Хочешь закатиться в таверну?

— А ты угощаешь?

— Ч-черт, — сказал Джей Си. — Я-то хотел уговорить тебя сыграть со мной на пару в шаффлборд. Дай нам обоим шанс исправить финансовое положение.

— В последний раз, когда я пошел у тебя на поводу, позиция, в которой мы в конце концов оказались, была совсем не финансовая.

Все сели в грузовик.

— А ты что, совсем на мели? — спросил Джей Си.

— Мои финансы поют романсы.

Они медленно двинулись по подъездной дорожке. Сзади лязгал сцепкой трейлер с лошадью. Трой считал мелочь на ладони.

— Что ж, на пару пива тут хватает, — сказал он.

— Ну и ладно.

— Лично я готов внести в это дело доллар и тридцать пять центов.

— Давайте-ка лучше в темпе возвращаться.

Он смотрел, как Билли едет вдоль изгороди, заметив его еще там, где она переваливала через бурые дюны. Билли проехал мимо, но затем остановил коня и, окинув взором дочиста выметенные ветром пространства, обернулся и посмотрел на Джона-Грейди.

— Суровые места, — сказал он.

— Суровые места.

— А когда-то травы здесь доставали до стремени.

— Это я слыхал. Ты кого-нибудь из того стада потом видел?

— Нет. Они все разбежались в разные стороны и исчезли. Как дикие олени. В здешних местах, чтобы сопровождать их весь день, нужны три лошади.

— А почему бы нам не съездить в лощину Белл-Спрингз?

— А ты не там на прошлой неделе-то был?

— Нет.

— Ладно.

Они пересекли всю красную, поросшую креозотами равнину, затем по сухому arroyo[83] влезли на гребень с осыпями красного камня.