Города в поднебесье

Наверно, да, но точно нескоро… Город не был богатым — да что уж там, он мог содержать только десяток стражей. А чтобы зачистить скалу, требовался отряд из пяти десятков опытных бойцов. Конечно, жители, скорее всего, выживут — просто возродятся на других скалах, где каждый нормальный человек имеет привязку…

— У меня нет привязки на другой скале, — грустно сказала девочка. — А ты молодец, хоть и трусил…

— Трусил… — кивнул я. — Плохой из меня боец…

Ну ребёнку врать — последнее дело, люди!..А трусить… Да здесь на весь город только десяток стражей и не струсил! Все остальные безостановочно метались и паниковали…

— А у тебя есть привязка на другой скале?

— Нет, у меня тоже нет.

— Тогда ты не струсил, ты всё-таки смелый. Не каждый сможет, как ты — зная, что потом снова окажешься на поверхности…

— Тогда ты тоже смелая, — сказал я.

— Мне звонили и сказали держаться тебя, — радостно улыбнулась девочка. — Я и не боялась!

Да мне бы её веру!.. Хоть толику!..

— Да! Победил! — крикнула моя спутница, указывая вниз.

И это было так. Гра Гронги стоял, оглядываясь и утирая пот со лба, а поверженная сколопендра свернулась колечком, мелко вздрагивая.

— Гра! Гра Гронги! — заорал я что есть мочи. — Канат! Сюда!

Страж услышал. Он поднял взгляд, заметил нас и кивнул. Не отрывая от нас взгляда, уставший Гронги сделал пару шагов к канату, и тут поверженная тварь, видимо, окончательно сдохнув, распрямилась в последней судороге. Её хвост стремительно пронёсся по земле, настиг стража — и продолжил движение, оставляя за собой кровавый след и растянутые внутренности. Только посох со звоном брякнулся на землю…

— Фу! Прям в лепёшку! — сказала девочка, сморщившись, но в её глазах застыл лёгкий восторг от увиденного.

Никогда к этому не привыкну. Не должны дети такому радоваться! Не должны! Да, всё понимаю, здесь многие могут себе позволить и десяток смертей… Хотя местные дети ещё и взрослеют быстро. К шестнадцати нашим годам — и к местным девяти — они уже считаются вполне взрослыми. Да, в правах они слегка ограничены, но не критично — только по некоторым аспектам, почти как и у нас на Земле… В яслях номер двадцать три. С тем, что моя родная Земля — это какие-то ясли, я, кстати, тоже, наверно, никогда не смирюсь…

— Тебя как зовут? — спросил я.

— Нанна! — ответила девочка. — Можно просто Нан. А тебя?

— Фант, — представился я в ответ и раскрыл мешок. — Ты есть хочешь, Нанна?

— А у тебя есть еда? — удивилась та и тоже заглянула в мешок. — Чтоб меня раскорячило! Ты как специально запасался!

— Я просто купил еды на месяц, — признался я.

— Маловато… — заметила Нанна.

— Ну вот такой я небогатый!.. — я пожал плечами. Что, мне ещё и перед ребёнком оправдываться?

— Ты, наверно, плохой работник. У нас в приюте говорили, что тот, кто мало ест, тот и работает плохо! — заметила девочка серьёзно, от чего я только глаза выпучил.

— Нормальный я работник!.. — буркнул я, оставляя ей мешок, и вцепился в канат, начав вытягивать его наверх.

— Ну так говорят… Просто… — Нанна поняла, что глупость сморозила, но всё ещё не могла понять, что именно меня так расстроило. — А что ты делаешь?

— Вытаскиваю… канат… чтобы… твари не залезли! — пояснил я, отдышавшись.

Спасший наши жизни трос был весьма увесистым. Поначалу тянуть его было тяжеловато, но чем больше верёвки оказывалось на уступе, тем легче становилось. И только когда канат был полностью вытянут, я, наконец, спокойно вздохнул.

— Фант! — позвала Нанна, и её встревоженный голос мне очень не понравился. — Эта тварь сюда ползёт!..

Я снова подошёл к краю и уставился на сколопендру-гиганта, которая неумолимо приближалась к обрыву. И вот отчего-то я был уверен — она пришла по наши тела. Умная бестия — всё сделала, чтобы ни одна жертва не ушла: отсекала толпу от края скалы, убивала стражей… Сколопендра неспешно подползла к обрыву и начала своё медленное восхождение.

— Фант, я боюсь! — дрожащим голосом сообщила Нанна.

— Не бойся, — я присел рядом и обнял её, попытавшись придать своему голосу уверенность. — Она сюда не заберётся!

В этот момент сколопендра рывком достигла уступа, и её огромная голова застыла всего в десяти метрах от нас. Огромные фасеточные глаза смотрели на нас очень внимательно, и это внимание чувствовалось всем существом… Было страшно — внутри нарастал первобытный ужас, которому было тяжело сопротивляться. Я будто собственную смерть увидел… А потом когти сколопендры заскребли по скале, высекая мелкую крошку — и она кувырком полетела вниз.

Я надеялся, что она разобьётся в лепёшку, но самая большая тварь была очень живучей. Какое-то время она ещё полежала на земле, а потом вывернулась, вставая на многочисленные ножки, и деловито поспешила куда-то в сторону рынка и храма. И только тогда я понял, что в городе стало слишком тихо. Разве что далёкие стоны говорили о том, что кровавая ночь Экори ещё далека от завершения…

Глава 6