Города в поднебесье

«Радон, ты — мудак. Мы сообщали тебе о скамори раз десять, но ты ничего не сделал, чтобы их отогнать! Попомни мои слова: эти твари сожрут твой город! И мне наплевать, сколько ты будешь платить нам с Демми — это не заменит репутации. Города под моим прикрытием не страдают от чудовищ, Радон. Так всегда было с тех пор, как я впервые спустился на Терру! Извини, но мы с Демми сваливаем отсюда. Не хочу иметь ничего общего с тем, что произойдёт. Чтобы не подставлять тебя — оставим копии своих отчётов в ангаре. Пусть твоя совесть сама решает, что с ними делать.

Тгор»

Дальше в папке шли отчёты. Каждая разведка охотников занимала один лист, исписанный мелким подчерком — со схемами, пояснениями и перерисованными картами. Вот отчёт о появлении стаи ррафов. Вот сообщение о том, что хлыз переместил свою обычную зону обитания и теперь достаточно удалился от скалы. А вот и причина отступления хлыза— огромная стая скамори, о которой сообщалось ранее («см. отчёты от дат» — и ниже приведены даты).

Я залез в сумку, достал свежеприсвоенную пачку бумаги — и начал вытаскивать нужные мне записи охотников, подменяя их чистыми листами. В моей голове всё больше крепла уверенность, что из ангара надо бы сваливать, и как можно скорее. Каждый найденный отчёт про скамори убеждал меня в том, что мэр отлично знал, что здесь произойдёт. И вполне сознательно отдал город на разграбление, приказав добить выживших…

Впервые охотники обнаружили скамори, когда я только прибыл на скалу. Стая насчитывала полторы тысячи голов — матка (я не ошибся в своих догадках!), два самца и огромный выводок. Стая быстро определила, откуда тянет скоплением людей — и начала свою подготовку к восхождению по склону. Накапливая резерв, огромная матка перестала плевать кислотой во все стороны и гоняла своё семейство по тем вертикальным поверхностям, которые ей удавалось найти внизу. Получается, тупое чудовище тренировало своё семейство — и делало это весьма сознательно. Охотники подозревали, что в ней «проснулся разум» — в чём, как мне кажется, они не ошибались. Ошиблись только в одном — в своих прогнозах. Они считали, что штурм скалы состоится в тёплое время года, в середине весны. Но скамори обхитрили всех: и охотников, и мэра города…

И чем больше я узнавал, тем чётче понимал, что из ангара надо срочно бежать. Папка и документы в моих руках — это то, за чем мародёры обязательно заявятся перед тем, как улететь (ведь трюмы у них не безразмерные — так что обязательно улетят!). Подобный компромат они просто обязаны были забрать в первый же свой прилёт. Нам повезло, что не забрали сразу — видимо, не настолько боялись нанимателя, чтобы в точности выполнять его приказы. Оставалось лишь надеяться, что они не станут дотошно проверять документы. Иначе быстро заметят, что многие листы заменены на чистые — и на них ничего нет.

— Что там? — спросил Рубари, заметив мои действия.

— Там ужас, — ответил я лаконично. — Берём всё, что нужно, и сваливаем.

— За раз не у-у-у-ут-щим! — с сомнением заметил ремесленник.

— Придётся утащить! — вздохнул я. — Ещё и следы замести за собой надо.

— Всё пл-хо? — на этот раз Рубари не спорил. Просто уточнил.

— Совсем плохо… — кивнул я. — Берём необходимое и тащим в ангар. Чтобы ни следа не было нашего присутствия…

Рубари с сомнением огляделся.

— Ж-лко! Ст-лько о-о-отд-дим! — заметил он.

— Лучше отдадим не самое нужное, чем совсем всё, что добыли! — мрачно заметил я.

Наше отступление выглядело следующим образом: весь путь мы разбили на несколько частей. В конце каждого отрезка наметили точку для отдыха. Сначала мы оттащили в несколько заходов всё на первое место остановки, потом вернулись к заимке, там отдохнули, погрелись напоследок — и принялись уходить налегке, заметая следы. К счастью, не только мы над этим корпели, но и метель нам вовсю помогала.

Затем мы переместили добытое на следующую точку — и повторили процедуру с заметанием следов. На следующей стоянке мы погрелись в небольшой самодельной палатке. Взяли кусок брезента, насадили его на палку, чтобы получился конус, а внутри запалили маленький костерок, оставив только щёлку для выхода дыма. Посидели полчаса, отогрелись (ну как смогли!) — и снова принялись тащить добытое домой, как трудолюбивые муравьи.