Города вам на пользу. Гений мегаполиса

Однако новые технологии — это не панацея, не чудодейственный бальзам, исцеляющий любые раны. С особой наглядностью это проявилось во время лондонских беспорядков: телекоммуникационные технологии, несомненно, сыграли большую роль в координации погромов: широко использовалась служба СМС BlackBerry, а когда начались столкновения, сообщения о них и снимки награбленного стали распространяться по твиттеру и фейсбуку. В то же время 9 августа был создан твиттер-аккаунт @riotcleanup, где стартовое сообщение гласило: «Мы работаем в реальном времени. Скоро мы расскажем, куда приходить. #riotcleanup». Через несколько минут здесь стала появляться информация о том, где местные жители с метлами и мешками собираются, чтобы убрать мусор после беспорядков. Вскоре этот аккаунт превратился в информационный центр для групп добровольцев, убиравших улицы в Лондоне, Манчестере, Вулверхэмптоне, Ливерпуле и других городах; площадкой для коллективной реакции на бунты, координации усилий, распространения срочных сообщений, сбора средств для владельцев разграбленных магазинов. В газетах об этой спонтанной гражданской активности стали появляться статьи, и через какое-то время даже политики сочли нужным «отметиться» в связи с этим: лидеры всех трех основных политических партий сфотографировались с группами добровольцев с метлами. Все это пример того, как действует политика, идущая снизу, и того, как могут разворачиваться события в будущем.

Сразу после августовских беспорядков политики и журналисты стали соревноваться в отрицательных отзывах о «дикой» молодежи, бесчинствовавшей на лондонских улицах. Лишь после того, как страсти улеглись, появились осмысленные комментарии о социальных условиях, спровоцировавших трехдневную вспышку насилия: проблемах с образованием, жильем, работой и систематическом предательстве молодежи властями, принимающими отчаяние за криминальные наклонности.

Но порой стоит напоминать себе, что бунты случаются редко, и это доказывает, что город — это сложный саморегулирующийся механизм, возникающий на улице и управляющий нашими повседневными контактами в куда большей степени, чем любой контроль сверху. Новые технологии дают нам повод переосмыслить это взаимодействие, поскольку сегодня мы контактируем друг с другом куда активнее, чем когда-либо. Со временем это изменит сам характер правительства, но для начала оно должно научиться не только говорить с людьми, но и слушать их. Это и есть город, основанный на доверии.

А пока мать Марка Даггана так и ждет, когда ей объяснят, что же все-таки случилось с ее сыном в ту роковую ночь.

Глава 3. СТРОИТЬ МЕЖДУ СТРОЕНИЯМИ

Всякий раз, впервые приезжая в какой-нибудь город, я изучаю его карту и читаю путеводитель, чтобы найти ту центральную точку, от которой кругами расходится мегаполис. Как историку мне интересно услышать, как город рассказывает о себе и своем прошлом языком зданий и архитектуры. Среди величественных каменных домов, словно шепот, запутался дух этого места.

В 1817 году французский писатель Стендаль, приехав во Флоренцию, испытал необъяснимый приступ головокружения и галлюцинаций и впал в полуобморочное состояние. В своем дневнике он записал: «У меня забилось сердце... я шел, все время боясь рухнуть на землю»¹. Чувствительную душу писателя переполнили впечатления от художественных чудес города — колыбели итальянского Возрождения, — где, пройдя всего несколько сотен метров, можно встретить множество архитектурных шедевров: Дуомо — собор Санта-Мария-дель-Фьоре работы Брунеллески и ризницу Святой Троицы в одноименной базилике постройки Гиберти, фасад церкви Санта-Мария-Новелла, спроектированный Леоном Баттистой Альберти, и несколько самых завораживающих работ Микеланджело, а в галерее Уффици, где у Стендаля случился первый приступ, выставлены полотна Чимабуэ, Джотто, Пизано, Фра Анджелико, Боттичелли и Леонардо. В 1979 году итальянский психиатр Грациэлла Магерини назвала это состояние «синдромом Стендаля» и описала более сотни подобных случаев головокружения.

Как и все туристы, я начинаю осмотр города с центральных общественных пространств и наиболее примечательных зданий — он демонстрирует себя и свою мощь с помощью громадных площадей, собора, дворцов. Именно эти места становятся опорными точками в прогулках, помогая ориентироваться в незнакомом городском ландшафте. Поэтому, впервые приехав во Флоренцию, я прямо с железнодорожного вокзала отправился к изысканной церкви Санта-Мария-Новелла, потом двинулся на поиски Дуомо и там выяснил, как добраться до отеля. Следующие несколько дней, бродя по городу в восхищении, я не раз пересекал площадь Синьории, словно это был исходный пункт всех прогулок. Со временем улицы и ориентиры — церковь, статуя, кафе — стали такими же знакомыми, как те, что я вижу каждый день дома. Тем не менее, по мере того как я осваиваюсь в городе, его здания и улицы не утрачивают своей притягательной силы.