Городомля: Немецкие исследователи ракет в России

Позже исчезнувшие общественные представления превратились в студийные, которые устраивались в квартирах для приглашенных гостей. Между театральной группой и руководством острова начались трения. Господин Клозе переработал полную драматизма прелестную новеллу Оскара Уайльда «Кантервильское приведение». Пьесу, прежде чем она была предложена к общественному представлению, долго репетировали. Один из незначительных служащих островного руководства господин Клеменко, ответственный за гражданский сектор, попал в затруднительное положение. В списке разрешенных зарубежных драм этого названия, разумеется, не было. Сам он без официально полученного подтверждения не отважился разрешить постановку. Но не под этим предлогом, «а потому что приведений нет». Ну да, мелкий чиновник везде может принести огорчения, не только в Городомле. Группа Зигмунда также совсем отменила общественные выступления после того, как служащий сделал актерам выговор «за ослабление интенсивности театральных постановок».

Но отмена общественных постановок имела еще и другие причины. Более чем четырехсотенный коллектив был неоднородным сообществом. Оставались очень большие группы людей, которые не одобряли общественную самодеятельность. Они аргументировали это тем, что театральные постановки, а также спортивные состязания покажутся русским свидетельством того, что нам так хорошо живется, что мы даже не хотим возвращаться к себе на родину, в Германию. Проблема возвращения была настоятельным и очень угнетающим всеобщее настроение вопросом. Шел год за годом, молодежь взрослела, но с русской стороны не было ни одного компетентного человека, который мог бы ответить на постоянно задаваемый вопрос о нашем возвращении.

Театральные спектакли и праздники переместились в квартиры в круг близких друзей. Но и эти представления, в конце концов, стали окрашиваться чувством общего беспокойства и нервозности. В 1951 году мы пригласили чету Бранке на маленький праздник под девизом «Островное неистовство-сумасшедший дом». Но я забегаю вперед.

В 1949 году у Бранке играли подготовленный к китайскому празднику укороченный вариант пьесы Клабунда[13] «Меловой круг». Режиссировал Гельмут Фризер. Я должен был учить роль принца Пао: «Один из многих принцев императора. Их было так много, как капель дождя в апрельский день. А выбор императора это своего рода государственная лотерея». Тем не менее, он станет императором и сможет уладить спор о ребенке молодой Хайтанг. Хайтанг играла Сабина Фризер.

Гельмут Фризер режиссировал также одну из небольших драм Гофманнсталя «Белые веера». Она была сыграна в качестве неожиданного подарка ко дню рождения его жены. Группа Зигмунда в эту же зиму пригласила нас на постановку Гофманнсталя «Рудник Фалуна».

К концу нашего пребывания, в ноябре 1951 и в мае 1952 г. Альфред Клозе поставил для избранного круга еще две значительные инсценировки: «Тартюф» Мольера с Гельмутом Фризером в главной роли и драму Стринберга «Хмель», которую когда-то ставили в Парижских художественных салонах, со стремительной Сабиной в роли «легкомысленной девушки» и мной в качестве поэта Мориса.

Несмотря на то, что в Городомле мы были оторваны от происходящих в далеком мире за пределами острова современных событий в литературе и искусстве, в ноябре 1950 года мы с горечью восприняли известие о смерти знаменитого ирландского драматурга Бернарда Шоу. Ему было 94 года. И он до последних дней своей жизни не бросал перо.

В 1883 г. он примкнул к фабианскому обществу, группе социальных реформаторов-интеллектуалов, которые стремились к постепенному перерастанию буржуазного общества в социалистическое. Они считали, что индивидуалистическая организация экономики должна быть ограничена расширением общественных предприятий. Общество было названо по имени римского полководца Фабиуса вошедшего в историю своей осторожностью.

Как с драматургом я познакомился с Бернардом Шоу еще в двенадцатилетнем возрасте, когда отец и сестра моей матери взяли меня в театр западно-вестфальского города Мюнстера. Ставили драму «Святая Иоанна». Это было первое посещение театра, которое оставило глубокий след в моей памяти.

Еще сегодня я помню некоторые сцены и каждого исполнителя. Шоу закончил эту драму только в 1923 г., и вскоре она уже шла на сценах Германии. И Шоу, который до тех пор был известен только как остроумный сатирик, во всем мире приобрел авторитет мудреца. С последующей книгой, которую он начал в 1924 году, он на долгие годы прервал работу над пьесами.

Это книга, в которой он описывал общественные и экономические структуры в их историческом развитии, и в которой он обосновал необходимость социалистического строя. Выдающееся научное произведение, которому автор дал лукавое название: «Путеводитель по социализму и капитализму для интеллигентной женщины».