Городская Ромашка

Думать о том, изменил ли Вояр свое мнение о сыне или просто решил примириться, дабы не расстраивать жену, Мирослав не стал - еще успеется. Да и вряд ли такой человек, как воевода Вояр из Вестового, стал бы делать что-то неправильное с его точки зрения, даже ради Любимы.

- Ты где теперь живешь?

- У Светела, - сказал Мирослав. Тур хотел было пригласить друга пока пожить у него, да Мирослав отказался - из-за Ромашки: негоже жениху и невесте под одной крышей жить, да еще и перед самой свадьбой. Конечно, всякое в жизни случается, но если уж Светел сам предложил пока Мирославу пожить у него, значит не стоит лишний раз смущать Ромашку. Хотя девушка, кажется, расстроилась, когда Тур сказал ей, что Мирослав во время постройки дома будет жить не у них. Вернуться к родителям Мирослав не мог да пока и не хотел. Даже если б воевода вдруг пригласил его домой - отказался бы. Вояр это, по-видимому, понимал, потому о возвращении Мирослава домой не говорил. Спросил вместо этого:

- Женишься, значит?

- Да.

- На Ромашке?

Получив снова утвердительный ответ, воевода произнес:

- Ну что ж, мастера здесь собрались хорошие - быстро дом построите.

И, развернувшись, ушел. Мирослав некоторое время задумчиво смотрел в землю, потом вернулся к прерванной работе. На вопрос Тура "что там?" - лишь повел плечами, но вслух ничего не сказал.

Весь день Мирослав мысленно возвращался к короткому визиту отца, пытаясь понять, что бы значили его слова. Гадать пришлось недолго - наутро Вояр как-то незаметно появился среди остальных и принялся помогать в постройке.

- Воевода пришел, - сообщил Димка, первее Тура и Мирослава углядевший Вояра неподалеку за обтесыванием бревен. На этот раз Мирослав не стал подходить или оборачиваться - лишь улыбнулся и продолжал работать.

Дом действительно построили быстро - и месяца не прошло, как стояла изба готовая. А еще раньше, чем сложили кровлю из промоченных глиняным раствором снопов, перебрался в недостроенный дом Мирослав и ночевал теперь там. И Ромашка, и Тур с Димкой часто засиживались у бревенчатой стены, глядя, как неподалеку серебрится речка. Работы для Мирослава еще оставалось много - рамы сбить, окна поставить, крыльцо смастерить да украсить резьбой, а еще печника пригласить, чтобы печь сложил да трубу над крышей вывел. Вот завьется веселый дымок - тогда уж, пожалуй, можно будет считать, что строительство дома окончено.

Печник приехал из Родня и работал несколько дней. А после в готовый принять новоселов дом Мирослав принес маленького котенка, пушистого, бело-серого, с большущими внимательными глазами. Котенок смело обошел весь дом, поглядел по углам и, при первой же возможности забрался на руки к Ромашке, взволнованно наблюдавшей за прогулкой хвостатого малыша.

Лето близилось к середине. Постепенно волнения, бушевавшие в душе Ромашки в связи с предстоящей свадьбой, немного поутихли. Девушка бегала с подругами к Родне - на разлив, подальше от поселка, и плескалась вместе со всеми в прозрачной, чистой воде. Поначалу тетушка Звана не пускала Ромашку к реке купаться, но Тур вызвался научить девушку плавать, и справился с этой задачей ровно настолько, чтобы Ромашка могла держаться на воде, медленно выгребая "по-собачьи" и поднимая фонтаны брызг. Дальше уже Ромашку учила Веселинка.

Обучение у Любомиры Ромашка тоже не забросила - она часто уезжала в Родень и жила там дней пять кряду, стремясь получить как можно больше знаний, чтобы после уже дома заниматься самой. Успехи Ромашки были пока невелики - она все еще не могла передавать мысленно и простейшие сигналы, но зато руки ее научились усмирять боль. Самой, собственными руками свести, например, синяк или снять опухоль от ушиба - без лекарства, без компрессов и примочек, - это Ромашка воспринимала уже почти как чудо, хотя, в сущности, подобное могли очень и очень многие.

Однажды, во время такого пятидневного визита в Родень, Ромашка сидела с другими ученицами под старой яблоней у дома Любомиры. Ее негромко окликнули по имени и, обернувшись, девушка увидела Сивера с большим свертком в руках. Она подошла и поздоровалась.

- Держи вот, - сказал Сивер и протянул ей сверток.

Ромашка удивленно подставила руки, и ее пальцы нащупали под тканью что-то твердое странной формы.

- Что это?

- Да так… - Сивер провел пятерней по смолянисто-черным волосам и кашлянул. Как показалось Ромашке - смущенно.

- Можно развернуть?

Он кивнул. Девушка присела, осторожно поставила сверток на траву и принялась разворачивать. Когда ее взгляду предстал искусно вырезанный из дерева корабль - совсем как те, что приплывали из Камы, - Ромашка не сдержала восхищенного возгласа:

- Какая красота!

Осторожно водя пальцами по резным бортам, трогая ростру на носу корабля, выполненную в виде диковинного зверя, Ромашка рассматривала неожиданный подарок, все больше и больше изумляясь мастерству, с которым он был исполнен.

- Неужели это ты сделал? Как красиво… Это правда мне?

- Тебе.

- А… - Ромашка подняла глаза, и на лице ее отразилось недоумение. - А почему?

Сивер пожал плечами.

- Говорят, замуж выходишь.