Городские легенды

– Так ведь очевидно, что не здесь! Ты здесь где-нибудь кровать видишь? Или вот посуду, подходящую для еды, а не для адского варева? Вест себя любит, она не станет спать на газетке и есть куриные косточки.

– Но ведь она дала тебе именно этот адрес, – напомнил Данил.

– Да, а еще она меня прокляла. Это как бы намекает, что отношения у нас не самые доверительные.

Вест не только дала ей адрес, она еще и оставила дверь открытой. Все это напрягало Римму, но уйти она и правда не могла, ей нужно было найти хоть какую-то подсказку. Потому что если проклятья нет, она всегда может вернуться в Москву и забыть об этом кошмаре.

А если оно есть?

Квартиру нужно было проверить по второму кругу, и они разделились: Данил направился обратно в гостиную, Римма вернулась в прихожую. Оставаться на кухне не хотелось никому.

Да и прихожая была не самым приятным местом. Римма сто раз пожалела, что не взяла с собой перчатки – но откуда она могла знать, что они понадобятся? Теперь ей приходилось довольствоваться тонким носовым платком, через который она касалась сундуков, открывая их. Доски оказались покрыты чем-то липким, и ткань приклеивалась к ним все сильнее.

Содержимое сундуков тоже надежды не внушало: птичьи скелеты, обрывки бумаги с едва различимым текстом, садовые инструменты, покрытые землей, ржавчиной и чем-то еще, о чем Римме не хотелось даже думать. Раздраженная всем этим, она едва не сдалась, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы продолжить осмотр этого хлама.

Но ее усилия наконец увенчались успехом: среди ведьминского барахла обнаружилось нечто настолько нормальное, что в таком окружении оно смотрелось диким. Из очередного сундука Римма извлекла ключ с желтой биркой, современный, не оплетенный паутиной и не заляпанный кровью. Уже хорошо!

Ключ был слишком маленьким, чтобы открывать квартиру, и слишком простым, чтобы отпирать сейф. Бирка на нем давала нужные ответы: она указывала, что ключ принадлежит почтовому отделению, он дает право использовать абонентский ящик.

– Ты вот это видела? – прозвучало у нее за спиной.

Римма, отвлеченная на ключ, не услышала, как к ней подошел Данил, и теперь он застал ее врасплох. Она вскрикнула, отшатнулась и чуть не упала в один из сундуков – а приземлиться на голубиные косточки было бы не слишком приятно.

– Ты что творишь? – возмутилась Римма. – Зачем подкрадываешься? Меня уже родная сестра до инфаркта довести пытается, а тут еще ты!

– Да никто к тебе не подкрадывался, совсем дерганая стала!

– Как будто у меня нет причины! Господи, где ты взял эту дрянь?

В руках Данил держал человеческий череп, настолько старый, что он не заинтересовал бы и полицию. Кости пожелтели, стали хрупкими, и не приходилось сомневаться, что они десятилетия провели в земле. Получается, Вест докатилась до расхищения могил? Или она спонсирует местных черных копателей? И то, и другое было одинаково плохо, но помочь им этот череп никак не мог, а значит, смысла трогать его не было.

– Положи, где взял, – поморщилась Римма.

– А смысл? Она и так узнает, что мы здесь побывали.

– Вряд ли это ее испугает.

– Я и не надеюсь ее испугать, я просто говорю, что нет смысла сохранять ту жалкую пародию на порядок, которую создала твоя сестрица. А еще смотри, что я нашел.

Он опустил череп в ближайший сундук и протянул Римме большой лист бумаги, сложенный вчетверо. Похоже, бумага хранилась так не один десяток лет, но отменное качество спасло ее от обветшания. Развернув лист, Римма обнаружила, что перед ней гравюра.

А точнее, портрет девушки, молодой, красивой и бесконечно печальной. Она сидела у окна – в простом платье, с распущенными волосами, не дворянка и не крестьянка, просто незнакомка. Она не делала ничего особенного, всего лишь смотрела вдаль, в окно, но окно это было закрыто тюремной решеткой.

Под портретом стояла подпись – имя, но имя модели, а не художника.

– «Кровавая Мэри», – указал Данил.

– Так, тихо! – поспешила прервать его Римма.

– Ты-то чего засуетилась?

– Потому что мы в доме ведьмы, на нас, возможно, проклятье, связанное с городскими легендами, а перед нами – одна из них… Действительно, чего это я засуетилась?

– Ну да, про Кровавую Мэри слышал даже я, – признал Данил.

– Да тихо ты! Ты что, меня не слушаешь?

– А ты пока ничего особо ценного и не говоришь.

– Я тебе говорю главное: нельзя произносить ее имя три раза! А ты произнес уже два раза, все, финишная черта! Говори о ней просто «она», понял?

– Да понял я, понял, не суетись!

Римма прекрасно понимала, как нелепо звучат ее слова, как смешно смотрится ее неподдельный страх. Она, взрослая современная женщина, испугалась каких-то нелепых и бессмысленных суеверий!

Но она ничего не могла с собой поделать, слишком многое изменилось за последнее время. Если никакого колдовства нет, то ее предосторожность никому не навредит. Но что если оно есть? Тогда появление Кровавой Мэри может стать бедой, к которой они не готовы!

Вот только Данил относился к этому иначе, он продолжал рассматривать портрет печальной красавицы без тени страха.