Городские легенды

Внутри усадьба оказалась именно такой, как она ожидала: мебель не старая, но стилизованная под старину, масса мелочей вроде глиняной посуды, прялок, соломенных кукол. И сундуки были – почти в каждой спальне. Но Римма не собиралась тратить время на осмотр всех этажей, начать нужно было с чердака. Если городская легенда изменилась и началась не с игры в прятки, то хотя бы концовка в ней должна была сохраниться, а иначе это совсем другая история!

Чердак в этой усадьбе не был жилым, здесь обустроили нечто вроде мини-музея: инструменты, одежда, даже небольшая телега, которую наверняка было непросто сюда затащить, а еще…

Еще – сундук. Очень большой, достаточно большой, чтобы запереть там взрослого мужчину. Сундук был сделан из крепких досок, скорее всего, дубовых. Римма понятия не имела, могут ли они заглушить крики, но сейчас изнутри не доносилось ни звука.

И поэтому ей стало страшно, поэтому она не бросилась к сундуку сразу же, как только его увидела. Она слишком хорошо понимала, что с ней будет, если Данил мертв, и неведение теперь казалось последним спасением… Однако очень быстро Римма поняла, какую глупость она совершает. Что если он задыхается прямо сейчас, пока она стоит тут бесполезным столбом?

Оцепенение было сброшено, она наконец подбежала к сундуку, открыла петлю замка, подняла крышку – настолько тяжелую, что с ней не каждый бы справился. Она заставила себя смотреть прямо туда, не отводить взгляд, сразу увидеть, что находится внутри.

Ее усилия увенчались успехом: он был там, лежал неподвижно, и она понятия не имела, жив он или нет. Римма поспешно наклонилась над ним, коснулась дрожащей рукой его шеи и нашла под теплой кожей легкое биение пульса.

Жив. Все-таки жив.

Облегчение, которое она почувствовала в этот момент, было лучшей наградой за все, что она пережила сегодня. Римме нечасто доводилось сталкиваться с моментами абсолютного, безусловного счастья, и это был один из них.

Привести его в себя оказалось непросто: он был слаб, недостаток воздуха уже начал брать свое. Приди она на час позже – и все было бы кончено, проклятье не дало ему тех дней, о которых говорилось в легенде, он должен был умереть сегодня, в окружении толпы людей, готовых его спасти.

Очнувшись, он не сразу понял, что происходит – похоже, он не ожидал оказаться здесь, не помнил, как попал на этот чердак. Но он мгновенно узнал склонившуюся над ним девушку и, даже не опомнившись толком, прижал ее к себе; для Риммы это было главным.

– Где Вест? – спросил он, осматриваясь по сторонам.

– Вест? Откуда бы ей взяться?

– А как, по-твоему, я сюда попал?

Он рассказал ей, что случилось. Справившись с клоуном, он искал ее, но не нашел – вернее, не успел найти. Он бы заметил ее, если бы заглянул в подвал, однако открытая дверь отвлекла его, и понятно, почему. Римма не винила его: она бы на его месте тоже выглянула.

Он увидел Вест, вот только вряд ли она действительно там была. Ее сестра была ведьмой, это бесспорно, но она в жизни не заставила бы дождь проходить сквозь нее. Скорее всего, перед ним предстала иллюзия: только так городская легенда могла заманить его сюда.

– Я допускаю, что ты пошел за Вест на чердак, – признала Римма. – Но в сундук-то ты зачем полез?

– Очень смешно!

– Я серьезно, как ты там оказался?

Он отстал от Вест, чуть не потерял ее в дожде, но она не дала ему себя потерять. Это служило еще одним доказательством теории Риммы: иллюзия заманивала его сюда. Вест заставила его войти в дом, потом скрылась на чердаке.

– Я видел, что она здесь, но не видел, куда именно она делась, – пояснил Данил. – Я поднимаюсь – а тут пусто. Это сейчас свет из окон есть, а тогда темно было, хоть глаз выколи. Я пытался понять, где она может быть, когда меня толкнули. Я упал, ударился головой – и все. Теперь уже очевидно, что упал я в сундук.

– То есть, это утро мы оба встретили без сознания? – слабо усмехнулась Римма.

– Выходит, что так. Не то пробуждение, на которое я рассчитывал.

Они не говорили о том, что произошло между ними ночью, сейчас казалось, что есть дела поважнее.

– Нужно выбираться отсюда, – сказала Римма. – Только это будет очень, очень непросто.

– Почему это?

Вот и как она должна была рассказать ему о том, что случилось? Упомянуть лишь главное, опустив детали? Вряд ли ему будет приятно узнать, что брат считает его умалишенным! А с другой стороны, защищая Андрея, она может внушить Данилу ложное чувство безопасности, заставить его верить, что все не так уж страшно и с родственниками можно договориться.

Поэтому она рассказала ему все – от своего пробуждения в подвале до того момента, когда Андрей ее выгнал. Она уже сочувствовала Данилу: он только что узнал, что оказался на волосок от смерти, а теперь выясняется, что ему противостоит не только Вест, но и собственная семья!