Городские легенды Уэстенса [СИ]

— Все так же неприятен вам?

— Все так же мерзок! — разъяренно воскликнула я.

— Мм, сколько экспрессии и сколько эмоций, — ничуть не оскорбившись, произнес он. А затем, вернувшись в исходное положение, продолжил: — Поверьте, Элизабет, уж лучше мерзкий я, чем потасканный по Гаване ваш ничтожный и больной в самых интимных местах жених.

Этого Густав уже никак не мог стерпеть. Обезумев от алкоголя и слов герцога, он подскочил, с трудом достал снятую перчатку из кармана, и прежде чем я успела вмешаться, швырнул ее в лицо откровенно насмехающегося над ним Аверана.

— Вы ничтожество! — воскликнул Густав, игнорируя мой протяжный стон. — Я вызываю вас на дуэль!

Все вокруг потрясенно молчали, и в этой тишине так резко прозвучал смех герцога. Лорд Аверан хохотал так, что всем стало ясно — он попросту потешался над нами, и ему действительно происходящее казалось крайне забавным.

— Элизабет, — отсмеявшись, произнес он, — а вы обратили внимание, что ваш драгоценный жених не вступился за вас, моя дорогая, он был оскорблен исключительно выпадами в его собственный адрес. Говорящая о многом реакция, не так ли?

И не дожидаясь моего ответа, обратился к Густаву:

— Завтра. На закате. За городом у старого кладбища. Советую приехать заранее и присмотреть местечко для себя, мистер Одтовер. Мисс Хемптон, мое почтение.

С этими словами его светлость поднялся и покинул потрясенное общество.

* * *

Проводивший меня домой Густав был невероятно резок и нервительно суетлив. В случившемся он обвинил, естественно, меня. Прилюдно.

И на этом моя выдержка канула в пропасть, и я, так же не стесняясь присутствующих, повторила сказанное мне Густавом не далее как в карете после его прибытия:

— «В конце концов я веду себя безукоризненно, и от тебя требую того же», — а затем продолжила: — У вас весьма интересное представление о безукоризненном поведении, мистер Одтовер.

Густав, собирающийся взорваться очередной эскападой, затих, потрясенно глядя на меня.

— Надеюсь, это все сюрпризы, или мне стоит ожидать очередного вашего подарка с Гаваны, помимо полагающегося случаю бриллиантового колье?!

После моего разъяренного вопроса по поводу Гаити, затих и более со мной не разговаривал.

По возвращению домой, я сославшись на плохое самочувствие, поднялась к себе в комнату и легла спать, стараясь вовсе не думать о завтрашнем дне и безумно злясь на жениха. Да, я понимала, что мне следует испытывать ужас и страх по поводу предстоящей его дуэли, но «Элизабет, а вы обратили внимание, что ваш драгоценный жених не вступился за вас, моя дорогая, он был оскорблен исключительно выпадами в его собственный адрес. Говорящая о многом реакция, не так ли?». И эти слова Аверана не просто жгли, прожигали насквозь.

Нет, я не ждала от Густава безмерной и вечной любви, прекрасно отдавая себе отчет в том, что у нас брак по договоренности. Я, в отличие от сестер, по приезду Густава не намекала ему, что следовало бы вызвать на дуэль герцога, оскорбившего меня поцелуем на глазах у всех почтенных матрон Уэстенса, потому как понимала, что дуэль с Авераном определенно приведет к смерти моего жениха. Но во имя всех святых, как же отвратительно ощущать себя ничтожеством, в адрес которого будущий супруг спускает все оскорбления, и более того — винит в том, в чем совершенно нет ни капли моей вины, в то время как сам… Сам…

Было ли мне жаль в тот момент Густава? Нет.

Я была неимоверно зла на него. Все эти дни, все эти упреки в неблагонравном поведении которое порочит его святую честь, все насмешки, постоянное прилюдное подчеркивание того факта, что он «вынужден» жениться на мне несмотря ни на что. Несмотря на что?!

И все же не спалось.

А потому я услышала и как к нашему дому спустя едва ли час подъехала карета, и голос миссис Одтовер, прозвучавший с явно истерическими нотками.

Далее последовала беседа на повышенных тонах, а после крик миссис Одтовер:

— Она должна ехать к герцогу! Просить! Он влюблен, его сердце смягчится, он…

— Моя дочь никуда не поедет! — перекрывая ее крик громко произнес мой отец. А затем все так же довольно отчетливо я услышала: — Вы предлагаете недопустимое, миссис Одтовер. Отправиться ночью в номер его светлости?! Это ляжет несмываемым пятном на репутацию моей дочери!

— А как же смерть моего сына? — взвизгнула миссис.

— Ваш. Сын. Сам. Вызвал его светлость на дуэль! — напомнил мой отец.

Резонно напомнил.

— У вас нет сердца, мистер Хемптон! — зарыдала мать Густава.

— А вы считаете, что оно есть у герцога Аверана? Ну так ступайте к нему и умоляйте не убивать вашего сына! — заявил ей папенька.

— Я?! Ночью? Да на меня после весь город будет смотреть как на падшую женщину! — возмутилась миссис Одтовер.

— А на мою дочь нет? — заорал отец.