Городские проказы, или Что случилось в День Дурака в Нордейле

На незнакомца она даже не взглянула – не этот ли «мяв» все это время слышался на фоне? Предчувствуя недоброе, Ани осторожно перенесла вес с подошвы левого кроссовка на подошву правого. «У-а-а-ах» – тут же снова простонала незнакомка, да так сладко, будто испытывала множественный оргазм.

Ани мгновенно покраснела и на несколько секунд приросла к дорожке. Через секунду вновь переступила с ноги на ноги, неспособная поверить, что это ЕЕ кроссовки издают такие неприличные звуки.

«Аа-а-а-а…» – стонала дама на записи, «у-у-у-у…». Причем стонала так, будто ей прямо в попу пытались ввести огромный, смазанный вазилином, член.

Ах ты… Вот же!..

– Дэйн… – прошипела Ани разъяренно и сжала кулаки.

– Я не Дуэйн, мисси… Я – Патрик.

– Гуляй, Патрик, – направила она долговязого миролюбиво, а сама потопталась по дорожке, убеждаясь в том, что в подошвы ее кроссовок кто-то однозначно запихнул механизм, при давлении на который воспроизводилась запись с чьими-то ахами и вздохами.

Черт бы его подрал… Вот же противный! Вот она ему сегодня зарядит, куда не нужно, вот вплетет в косичку колючую проволоку. И ведь где-то нашел такие стоны, будто одну распаленную курицу там имеют сразу три крайне сексуальных самца.

– Так… вы хотите?

Патрик на свою беду не отставал.

– Хочу?

Ани-Ра недобро прищурилась и улыбнулась. Знал бы он, чего она сейчас хочет… Мести. Хорошей, приправленной специями, остренькой и очень продолжительной. Чтобы с наслаждением. Ах, Дэйн, ах, засранец – вот подшутил, так подшутил. Теперь понятно, почему в ее сторону смотрели все, кто хоть краем уха слышал тот звук, который издавали ее спортивные боты. Вот она ему покажет за все хорошее, вот отплатит той же монетой – за стыдобу, за Патрика, за испорченную пробежку. Ох, жди, милый снайпер.

Жди, Ани уже идет к тебе.

Разочарованный отказом Патрик долго смотрел ей вслед.

Всю дорогу домой она старалась наступать либо на тыльную сторону подошв, либо на внутреннюю – тогда датчик давления не срабатывал. Ну, не снимать же обувь и не шуровать босиком? Асфальт горячий и не очень чистый – вдруг осколок? В напеченной солнцем голове крутились планы мести – чего бы такого придумать? Еду пересолить? Клея на стул налить? Положить мелкокалиберную взрывчатку в сумку? Как она вообще могла забыть, что сегодня День Дурака? Ведь еще какое-то время назад помнила о нем, раздумывала над тем, как позабавиться, когда наступит момент, а пришел момент «Х», все почему-то вылетело из головы.

А у ее возлюбленного не вылетело.

Стоило Ани отвлечься и привычно надавить на подошву всей ступней, как чужой ненавистный «А-а-а-а» и «О-о-о-о…» раздавался снова. Нет, мадам однозначно умела стонать так, что весь район бы ее возжелал. И где только Эльконто раздобыл подобную запись? Вот устроит она ему вечером допрос с пристрастием…

Мисс Летти, как назло, топталась у самой калитки – всматривалась в их с Дэйном сад.

Стоило хозяйке особняка приблизиться, как подслеповатая бабулька спешно затараторила:

– Знаете, милочка, мне кажется, что этим утром кто-то сношался в ваших кустах.

От неожиданности Ани-Ра случайно наступила на правый кроссовок, который тут же отозвался протяжный «О-о-о… Еще!»

Чего ей там еще, нимфоманке распаленной?

Хотелось шипеть раскаленной сковородой; щеки тут же сделались пунцовыми.

– Вот слышите? – глуховатая бабка обрадовано закивала. – Они еще там! Вы гоните их, нечего… по зарослям-то… Да еще по чужим!

– Спасибо, мисс Летти, я проверю.

– Ага, проверьте. А то ведь, надо же, совсем стыд потеряли, окоянные! Ужо прямо по подворотням любятся…

Кто там и где «любится», Ани дослушывать не стала. Более ничуть не стесняясь сладострастных ахов, веселая и злая она заперла калитку, решительно прошагала по дорожке к дому, отперла дверь и сбросила модифицированные Дэйном кроссовки у порога.

Ну, она ему покажет! Чем он там так гордился – тем, что когда-то так и не попробовал «джем-дристан», подаренный ему Смешариками на день рождения? Что вовремя послушал свою интуицию? Что не повелся на провокацию? Что ж, пусть послушает ее теперь. И желательно вовремя услышит.

– Держись снайпер, держись здоровяк, потому что сегодня тебя ждут твои любимые булочки «бон-бон». С «дристаном».

Бернарда и Тайра. Архан

Каменный дом Кимайрана, зажатый с двух сторон соседскими жилищами, молчаливо взирал на путников пыльными окнами – крыльцо заметено песком, выгоревший добела забор плавился под жарким солнцем. На стальной, выгнутый дугой прут, опустилась было черная хищная птица – опустилась, и тут же с громким протяжным карканьем взлетела ввысь – прут жегся.

Под этим беспощадным солнцем и белесым небом когда-то стояла и она сама – Тайра. Медленно выкипала под злыми лучами, испарялась вместе с капельками пота, теряла влагу, а вместе с ней и саму жизнь.

Как будто давно это было, а как будто и недавно.