Городские проказы, или Что случилось в День Дурака в Нордейле

Когда, запихнув в рот порцию лакомства, некоторые из них вдруг застыли, будто к чему-то прислушиваясь, его улыбка расползлась шире. Когда первый из них услышал во рту характерное шипение, а затем треск, после чего золотистые глаза выпучились так, будто их обладатель не смог вовремя покакать, Антонио уже хохотал в голос.

– Ой, не могу! Умора! Вы такие умильные!

И понеслось!

Смешарики метались по кухне сумасшедшими шарами со встроенными ракетными ускорителями. В их ртах шипело, трещало, взрывалось салютом, бомбардировало, вело настоящую войну, и Фурии визжали. От изумления натыкались на стены, друг на друга, замирали, прислушивались – как только начинало трещать вновь, вновь ошалело голосили. Они изнемогали от шока и гомона всего минуту, а Антонио за это время едва живот не надорвал со смеху. На стул он опустился уже красный, как рак, вспотевший и все еще хохочущий – всё, день удался! И не важно, каким выйдет торт – теперь повар до самого вечера будет ходить на лице с блаженной улыбкой. А как посмеется Клэр, когда он ей расскажет, как посмеется!

Из кухни Фурии выкатились тихие, голодные, хитрые и нездорово притихшие. Явно чего-то задумали.

Ну и пусть, мысленно махнул он рукой, – ну, пошутят в ответ, подумаешь…

Через пять минут довольный вирранец уже отпивал из фужера свои «пару капель» впрок и вовсю думал о том, в какую одежду оденет сахарных фигурок.

Тайра

Стив.

Чуткий, внимательный, глубокий. Удивительно нежный, спокойный, начитанный – во всем мире не нашлось бы другого такого человека, способного вызывать в Тайре бурно-огненное и в то же время томительно ласковое чувство любви. Ей хотелось обнимать его всегда – когда уходит на работу и возвращается с нее, сразу после душа и до него, во время завтрака, когда читает в кресле. Держать за руку в машине – она балдела от одного лишь соприкосновения их энергий.

То серьезный, то забавный, то молчаливый, то шепчущий ей на ухо нежности.

Она обожала его – этого чуткого рыжеволосого красавца, в котором с самого момента встречи души не чаяла, и который постоянно баловал ее подарками. То колечко купит замысловатое, то браслет, то за новой одеждой потащит в торговый центр и ухом не поведет в ответ на фразу «у меня все есть!». «Красивую женщину надо баловать часто» – всякий раз отвечал Стив и загадочно улыбался.

Вот и этим утром он не забыл оставить на кухонном столе сюрприз – несколько разноцветных птичьих перьев разного размера и странную загнутую медную музыкальную трубу непонятной конструкции. Не успела Тайра заварить чай, как уже принялась рассматривать найденное. Почему перья? Зачем труба? А после вдруг вспомнила разговор двухдневной давности – вспомнила и расцвела. Он не забыл!

– Видишь мой сад?

– Вижу. Он прекрасен.

Пару вечеров назад они сидели на крыльце ее маленького, превращенного в цветочную оранжерею домика, слушали шелест утонувшей в сумерках листвы и смотрели на небо. Она заботливо укутана пледом, он с кружкой кофе в руках.

– Прекрасен, да. Только в нем мало птиц.

– Мало? А сколько тебе надо?

– Много! Хочу всяких разных – цветных, больших и маленьких. Я видела таких в городе – они так чудесно поют! Может, есть какой-то способ их привлечь?

Вместо ответа на ее вопрос любимый какое-то время молчал, думал. Затем неопределенно кивнул.

– Мы подумаем.

Ведь не забыл – подумал! И разложил для Тайры на столе цветные перья и нечто диковинное, а так же приложил записку:

«Любимая, помнишь, ты говорила, что хочешь привлечь в сад птиц? Используй то, что я для тебя оставил. Перьями нужно украсить себя, а валторну следует использовать всякий раз, как увидишь понравившуюся тебе птичку. Дунь в нее, птица услышит звук, и, если он придется ей по душе, позже она прилетит в твой сад»

Валторна?

Тайра совершенно забыла про чай. Что это за диковинный рог такой? Как именно нужно в него дунуть, чтобы понравилось птичкам? И куда нужно вставить перья – в волосы? Украсить ими одежду? Держать в руке? Нет, сказано – украсить…

Ух, ты!

Целый час Тайра умывалась, накладывала неброский и аккуратный макияж, расчесывала и заплетала волосы и прилаживала перья! Да так, чтобы равномерно по всей голове, чтобы не сдуло ветром, чтобы не потерять. В рог она тоже попробовала несколько раз дунуть – выходило не очень. Звук получался протяжным, довольно ровным и мелодичным, однако похожим на стон наступившего на колючку животного. Эдакий «У-у-у-у-у…» В общем, странный звук. Но если такой по душе птичкам, она не против – будет извлекать его всякий раз, как увидит понравившуюся пернатую красавицу. Главное, чтобы сработало.

Спустя полчаса, которые она потратила на попытку понять энергетическую взаимосвязь между звуком и птичьей аурой – тщетно, – Тайра вышла из дома.