Городской детектив. Тени прошлого

– Вот и прекрасно! Будут какие-то внятные результаты – доложите! – Бросила она и снова села за стол. – Нинель Павловна по Нефёдовой сказала, что у неё была врождённая сердечная недостаточность! Такое нервное потрясение довело её до приступа и как следствие до смерти. Ничего необычного там нет. – Она глянула на Визгликова. – Что с денежными купюрами, которые мы нашли, если можно так выразиться. Ты говорил, что ответ пришёл.

– У меня создаётся впечатление что это цельнотянутый воровской общак. – Стас развёл руками. – Ещё не всё проверили, но бабла, простите, денежных средств там немерено. И номера некоторых купюр совпали с висяками по грабежам. В Московской области два года назад тряхнули кассу, оттуда есть совпадение, также в нашей области банкомат оторвали и унесли, тоже есть совпадение. Но пока, самое большее, это двухлетняя давность.

– О, как! А говорят в ту квартиру никто уже много лет не заходил! – Сказал Погорелов.

– И также неясно зачем кто-то ломился к Польской. И есть у меня подозрение, что пришли к ней через эту квартиру, то есть через чёрный ход, а потом через квартиру. – Вздохнул Визгликов. – По факту смерти Зарянского, Нинель Павловна проводит дополнительные исследования. Что-то нашей уважаемой не нравится!

– Если в квартиру якобы никто не заходил, а деньги там лежат украденные два года назад, то значит всё не так, как видится. – Проговорила Лисицына. – Возьмите Юру Козакова и ещё раз прошерстите там всё. Даже обои если нужно снимите!

– Сделаем! – Чуть ли не хором ответили Латунин и Погорелов.

– Хорошо! Что у нас с трупом, найденным на складе магазина? – Лисицына оглянулась на окно. На улице снова пошёл дождь, ветер клонил деревья к земле, а по небу волоклись сизые тучи. – Когда уже погода наладится? – Пробормотала она. – Погорелов, ты кого-нибудь уже опрашивал?

– Да! Про жертву все говорят только хорошее. Коллеги, родители, друзья. Обычная стандартная жизнь у девушки. Ничего отличительного Елена Борисовна Иванова не делала. Ей было двадцать девять лет. Образование среднее, торговое. Увлекалась книгочтением, любила выращивать цветы, котов любила, что ещё, – задумался Погорелов, – не пила алкоголь, не курила, по-моему, даже мяса не ела. Реально прицепиться не к чему. Кирилл её сетевую жизнь посмотрел, там тоже всё ок. Фотки, посты, сердечки.

– Ну, несмотря на это, кто-то не просто убил эту девушку, а затащил аж на верхний стеллаж и насадил на железный штырь! – Лисицына вздохнула. – А для такого порыва требуется довольно сильная мотивация! Ведь времени было мало! Очень мало! На склад в любой момент могли зайти. А возможно, и заходили! Убийца же не просто по голове её ударил или задушил! Нет, он приложил усилие и обставил действо! А так как на склад никто чужой не заходил, как видно с камер, то нужно копать прошлое каждого, кто мог там быть в этот промежуток времени.

– Пока что все добропорядочные граждане. – Визгликов потянулся. – Никто не тянет на роль злодея. У меня на пятнадцать часов вызван один из охранников. Мы долго будем ещё тут? А то он сейчас припереться уже должен.

– Долго! – Отрезала Лисицына. – На ключи и иди в мой кабинет.

Визгликов, подхватив связку, вышел вон, а Лисицына посмотрела на Польскую.

– Глафира Константиновна, что по скелету младенца?

– Пока ничего нового. Но выяснилась интересная подробность. Правда, я пока не совсем понимаю, как это может быть связано. У девушки, которая повесилась в психиатрической клинике, был ребёнок. Но, когда ему был несколько дней от роду, его похитили, ребёнка так и не нашли. А также на территории клиники мы нашли скелет, но установлено, что этому ребёнку было несколько месяцев. То есть это может быть тот самый похищенный малыш, которого где-то держали несколько месяцев, а потом убили. Но это может быть и совершенно другой ребёнок. Я позвонила уже Нинель Павловне, она сказала, что будет делать тест ДНК. – Глаша помолчала и добавила. – Так что в одном месте у нас уже может быть два случая с детскими смертями, а это точно не совпадение. Ведь это учреждение непрофильное по детям, то есть их там вообще быть не должно.

– Я не поняла, а что у этой барышни ребёнок пропал на территории клиники? – Удивлённо подняла брови Лисицына. – Что она там вообще с ним делала.

– Не знаю. Я запросила материалы дела. Следователь, который им занимался уже ушёл на пенсию и к тому же он переехал. – Добавила Польская.

– Понятно. А Соболев дал нам све́дения?

– Да, но я опоздала на три минуты, и он отказался со мной разговаривать! – Глаша пожала плечами. – Он вообще какой-то странный тип. Завтра, сказал, поговорит со мной ровно в двенадцать ноль-ноль.

Лисицина в упор посмотрела на Глашу и спросила: