Читаем Городской романс полностью

Вначале было СЛОВО. А в концеНе стало ничего… Сгорела осень,Разброд в умах, да листья на крыльце,Да высохшие лица спящих сосен.Но я еще с тобою говорю,Как радио все тише, тише, тише,Так истончают буднями зарю,Но я надеюсь — ты меня услышишь.А зиму эту мы переживем…Откроем снова порох и бумагу…И, встретившись однажды под дождем,Назад уже не сделаем ни шагу.<p><emphasis>Ольга Ванькова</emphasis></p><p><strong>* * *</strong></p>Поздний вечер, ночь почти.Природа внимает Вселенной.И дерева, полные доверия и жажды любви,Протянули ветви к небу;И листья шаловливые, как дети,Все не уснут: шепчут и шалят.А в доме, чьи окна сияютИ распространяют на меня свет,Играют Баха.<p><strong>* * *</strong></p>Моя душа жалобно тычетсяв поисках истины.             Но как разобраться!Тысячи правд с лицами Медузы Горгоны!Душа скулит, но негде спрятаться.Я выбираю жизнь.<p><strong>* * *</strong></p>Выпускные цветыСорок первого годыПод танками, под пулями…Мальчик, мой милый мальчик,Оглянись!Вот твой цветок, ты помнишь,Как подарил его любимой,Как робок был, несмел…Мой милый! Как был ты удивлен,Наивно удивленТой пуле — маленькой, случайной,                          равнодушной — но твоей.<p><strong>* * *</strong></p>В контексте эпохиСуществует мое маленькое «я».Пишу стихи,Рифмуя имя существительное — «я»с повелительным глаголом — «время».<p><emphasis>Нэлли Ваторопина</emphasis></p><p><strong>* * *</strong></p>Я не бежала, я плылаПо травам               следом за ветрами.Я в мире радости жила,Купалась в росах утром ранним.И не было ни тьмы, ни зла.У ног босых плескалось небо…Мой светлый мир война сожгла,И ветры пахнут жженым                                    хлебом.<p><strong>* * *</strong></p>Мне уехать из города хочется.Кисегач… Тургояк… Увильды…Электричка — вне времени — срочная.Заметает поземка следы.Утонув по колено в сугробах,Смотрят ели задумчиво вслед.От тебя бы уехать, но чтобыВстретить вновь через тысячу лет.<p><emphasis>Светлана Киприянова</emphasis></p><p><strong>* * *</strong></p>С золотых куполов — колокольный звон,А с потухших глаз — прощальный набат,А с горячих губ — только тихий стон.Не ищи того, кто был виноват.От любимых людей — все далекий путь,С облюбованных мест — неизбежный отлет.И мечта не исполнилась пусть чуть-чуть…Не ищи того, кто тебя поймет.От далекой звезды возьми дивный свет,От ушедшей любви — незабытую страсть.Не ищи же того, чего вовсе нет,Не придется тогда снова больно упасть.А услышишь звон — свой сердечный стук,Ты задумайся — не спеши.Ах, прогнать бы вонНеизбежность разлук,Леность сердца мелкой души!<p><strong>* * *</strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии