Горошина для принцессы

Комдив вздохнул. Нет, он не забыл, что Владимир путался одно время с Тамарой, заведующей летной столовой, безотказной и совершенно бесстыжей бабенкой. Он тогда по-отечески прочистил ему мозги. Как, впрочем, и было положено командиру и старшему товарищу… Однако, кто старое помянет, тому глаз вон…

- Нет, еще не вышла, - сказал комдив. - И женихов у нее пока не наблюдалось, насколько я знаю… - а затем добавил, прищурившись. - А вот влюблена ли в кого, это тебе, наверно, виднее…

И улыбнулся, заметив, как засияли глаза Владимира…

Ленинград, начало мая 1938 г.

…Почему ей так запомнилось это лицо?..

Оно преследовало ее даже во сне. Одутловатое, нездорового бледного цвета, с мясистым носом и широкими залысинами…

Почему оно так пугало ее?..

Особенно этот пристальный, ощупывающий взгляд из-под пенсне. И еще пальцы. Толстые и постоянно шевелящиеся, как щупальца осьминога, пальцы…

Ее передернуло… Надо отвлечься. Подумать о чем-нибудь другом… Но мысли сами возвращались к этому неприятному незнакомцу в кожаном плаще.

Когда же это началось?..

Он садился вслед за ней на трамвай, а потом всю дорогу до института стоял рядом и смотрел. Снежке был противен этот липкий взгляд. Но, почему-то, она, мгновенно срезавшая любого остряка-однокурсника, способная поддеть за живое своим язычком кого угодно, цепенела под этим взглядом, как кролик…

Снежку никогда не беспокоили ни чьи взгляды. Она не считала себя красавицей, и, заглядывая в зеркальце, находила свое лицо вполне заурядным, хотя и симпатичным. И только пожимала плечами, замечая иногда восхищение в глазах папиных знакомых, молодых и не очень, пилотов и штурманов.

Вот, если бы Володька Иволгин хоть разочек так на нее посмотрел, вздохнула Снежана… Но они до сих пор оставались просто хорошими друзьями. Как и много лет назад, когда она была всего лишь голенастой, хулиганистой девчонкой-подростком, а он младшим летчиком отцовской авиабригады…

Снежка вдруг разозлилась на него! Ей уже девятнадцать, а он почему-то упорно не желает замечать, что она уже давным-давно не ребенок, а абсолютно взрослая девушка! И даже ни разу не попробовал ее поцеловать!

А она, дура такая, все равно думает о нем ночи напролет!.. Дура! Дура!..

А он ни о чем не догадывается!

Ну и ладно, вздернула она подбородок! Пускай тогда на нее смотрят посторонние мужчины! Пусть рассматривают, сколько хотят! Раз он такой дурак!

Ее мысли, сделав круг, вернулись к ужасному незнакомцу…

Его взгляд был совсем не таким, как другие. Так смотрит удав на свою жертву!

Господи, что же делать?!..

А, может, рассказать папе?.. Он был у нее самым лучшим на свете! Снежке было только семь, когда умерла мама… И с тех пор папа стал для нее всем!

Как она им гордилась!.. Высокий, сильный, смелый! Герой Гражданской войны! Красный командир! Пилот!

У нее не было от него никаких тайн! Никогда!.. Но сейчас ей почему-то не хотелось рассказывать папе о страшном незнакомце в черном кожаном плаще. Что-то подсказывало ей, что этого делать не стоит… Во всяком случае, пока.

Она могла бы обратиться за помощью к Володьке и он, конечно, не раздумывая, навалял бы по шее любому, на кого она покажет пальцем!

Потому что Володька вообще никого не боялся! Герой Испании! Комбриг! И кулаки у него были здоровенные, и гирями на спортплощадке он жонглировал легко и непринужденно, как цирковой силач! Снежка сама видела!

Но в последнее время он как-то от нее отдалился. Стал реже бывать у них с папой в гостях… Раньше, бывало, не вытолкаешь, вздохнула она… А сейчас он почему-то стал ее избегать.

Что же делать?!.. Снежке ужасно не хотелось опять ехать в одном трамвае с этим типом, у которого пальцы, как щупальца.

Значит, сегодня она пойдет в институт пешком! Она быстро сунула тетрадки с конспектами в командирскую сумку, подарок отца. Положила туда же, ломоть хлеба с колбасой на обед, и, захлопнув дверь, дробно застучала каблучками по лестнице…

Стояло прекрасное майское утро! Ночью была гроза, и умытый город дышал весенней свежестью. С огромных афиш новой, замечательной и безумно смешной кинокомедии «Волга-Волга», задорно улыбаясь, смотрела Любовь Орлова… Легкий ветерок трепал волосы и наполнял грудь. Снежке хотелось бежать босиком по теплому, все еще мокрому после ночного дождя асфальту и смеяться во весь голос!

»Ах, ты радость молодая, невозможная!..»

Как здорово, когда тебе всего девятнадцать и все-все еще впереди!..

И Снежка бежала, скинув туфельки, смеясь и размахивая своей командирской сумкой, и солнце сквозь прозрачные зеленые кроны тополей слепило ей глаза…

Он стоял, заложив руки за спину. Его толстые губы кривились в усмешке. Прищурившись, он смотрел сквозь пенсне на испуганно замершую перед ним девушку…

- Так можно и простудиться, - услышала она вкрадчивый голос.

Чуть наклонившись, Снежка молча надела туфли.

- Что вам нужно? - неожиданно хрипло прозвучал ее, обычно такой звонкий, голосок.