Горошина для принцессы

Они выходили из своего двухместного купе только для того, чтобы поужинать в вагоне-ресторане, или размяться во время длинной стоянки в каком-нибудь крупном населенном пункте. А все остальное время сидели, запершись…

Точнее лежали… Потому что Снежка, добравшись, наконец, до Владимира, сумела компенсировать и себе, и ему, все, что отняла у них его служба. Она едва не свела его с ума своей ненасытностью. А он наслаждался ее нежностью и страстью, и сам никак не мог насытиться…

Наверное, это и есть рай, думал Владимир! Или, как минимум, его преддверие!.. Шампанское, шоколад и фрукты. Зашторенное окно и крепко-накрепко запертая дверь. Любимая девушка, обнаженная и жаждущая ласки!.. И никаких телефонных звонков!

Не жизнь, а мечта!..

Владимир стиснул виски ладонями и закрыл глаза.

Боже мой!.. Побывать в раю, а потом опять оказаться в аду! Только теперь уже навечно! Что может быть ужаснее?!..

Они приехали во Владивосток в воскресенье, двадцать третьего. Устроив Снежку в гостинице, Владимир отправился в штаб Приморской группы Краснознаменного Дальневосточного фронта. И попал, что называется, с корабля на бал!

Несмотря на выходной, штаб сильно смахивал на растревоженный улей.

На дальневосточных рубежах СССР последние двадцать лет всегда было тревожно.

Сначала дремать не давали белогвардейцы и белоказаки - колчаковцы, дутовцы, семеновцы и прочие белобандиты. Китайские милитаристы прикормили всю эту шваль и периодически натравливали на Советский Союз…

А потом недобитых царских генералов и атаманов перекупили и приспособили к своим нуждам самураи. Захватив Северо-Восточный Китай и создав на оккупированной территории буферное государство Маньчжоу-Го, они расквартировали там целую армию, нацеленную на Советский Союз. И провокации участились, становясь все ожесточеннее и ожесточеннее…

В поезде Владимиру читать газеты было некогда. Закрывшись в купе, они со Снежкой начисто отгородились от всего окружающего мира! И даже если бы Луна свалилась с неба, вряд ли заметили бы ее пропажу…

Но в штабе группы его очень быстро ввели в курс дела.

К этому времени обстановка в Приморье была уже накалена до крайности. Около недели назад, поверенный в делах Японии в Москве в ультимативной форме потребовал вывести советские войска с высот Заозерная и Безымянная в излучине реки Туманная у озера Хасан. Во вторник, девятнадцатого июля, фашистские молодчики напали на полпредство СССР в Токио. А на следующий день японский поверенный вручил наркому иностранных дел новую ноту с требованием передать Маньчжоу-Го весь спорный район. Советское правительство, естественно, отвергло эти наглые притязания и немедленно привело в повышенную боевую готовность войска Дальневосточного фронта.

Владимир потолкался в штабе, представился командующему и его замам, и получил приказ немедленно вылететь в бригаду.

По пути на аэродром он заскочил в гостиницу, чтобы предупредить жену…

Владимир ожидал упреков, но Снежка только вздохнула. Дело привычное. Он улетает, она остается. Ну, что ж, придется немного побыть одной… Пару дней…

Но не больше!

Добившись от Владимира клятвенного обещания забрать ее, как только он определится на месте, что и как, Снежка сунула ему в руки тревожный чемодан и чмокнула в щеку. Он обнял ее, поцеловал и прошелся руками, не оставив без внимания ни одной выпуклости или вогнутости в пределах досягаемости своих крепких ладоней…

На остальное времени уже не оставалось. Оба прекрасно это понимали и только вздохнули. Печально. И совершенно в унисон. И рассмеялись от радостного осознания такого совпадения и мыслей, и желаний.

Тогда они у них еще совпадали…

Владимир поежился и поднял воротник своего кожаного реглана. Сырость и холод пробрали его уже до костей… Это ничего, напьется горячего чаю и отогреется… А как согреться, если холод сковал самую душу?!..

Ему не удалось забрать Снежку к себе ни через пару дней, ни через неделю, ни через две…

Потому что на Хасане к этому времени разгорелась настоящая война! За десять дней только его истребительная авиабригада сделала более пятисот боевых вылетов на штурмовку самурайских позиций!

А тогда он едва успел принять дела, как поступил приказ командующего воздушными силами фронта о передислокации к месту боев.

Пятнадцать истребителей И-15 из сорокового полка сразу же перелетели на временную площадку в Августовке. Еще тридцать «чатос», из сорок восьмого, были переброшены в Заимку Филипповского, рядом с Барабашем.

Вместе с ними в Заимку улетел и Владимир…

Вообще говоря, это решение было довольно спорным. Потому что на передовом аэродроме под его командованием оказалась лишь треть боевых машин из имевшихся в наличии. Телефонная связь со штабом отсутствовала, а радиостанциями пользоваться было строжайше запрещено из соображений секретности. Так что управлять оставшейся частью бригады с этой площадки он не мог.

В то же время, на месте основной дислокации остался штаб во главе с майором Ракитиным, временно исполнявшим обязанности комбрига до его прибытия.