Горошина для принцессы

А теперь эта женщина!.. Такая красивая! Такая хищная! Как акула!.. Нет, как ядовитая змея!.. Отняла у нее Владимира, вцепилась когтями и никак не может им насытиться! Даже слепо-глухо-немой бы догадался, что она его безумно хочет! Аж слюнки текут! А он еще ей улыбается!.. И, конечно же, целуется! И ласкает по всякому!.. Вместо Снежки!

Потому что она дура! Дура набитая!.. Сама отдала мужа другой женщине! На блюдечке поднесла!

А он и обрадовался! Развестись решил! Чтобы жениться на этой хищнице!

Господи, ну, зачем она только согласилась ехать в Сочи!..

В двадцатых числах сентября Вениамина Абрамовича призвали в армию. И он уехал. А Снежка пообещала его ждать. И выйти за него замуж. Когда он вернется.

А что еще она могла ему сказать?! Ведь, он не на пикник отправился! А в армию! Может, даже на войну!

Потому что эти войны никак не кончались! То Испания, то Хасан, то Халхин-Гол! Одна не успеет закончиться, как тут же начинается другая! Теперь, вот, освободительный поход на Западную Украину начался. Нет, все понятно и, ясное дело, надо помочь братскому народу и освободить его от белополяцкого ярма и панской неволи! Но на войне стреляют не из рогаток, а из винтовок и пулеметов! И пули всегда находят в кого вонзиться…

Когда баба Таня узнала, что Снежка согласилась стать женой ее любимого Венечки, то сразу же подобрела. И целыми днями разливалась соловьем, расписывая, как славно они заживут, когда Венечка отслужит и вернется обратно. И какую веселую свадебку они сыграют!

А у Снежки в животе холодело при одной только мысли о том, что придется лечь с Вениамином Абрамовичем в постель! И отдаваться ему каждую ночь!

Слава Богу, вскоре приехала его тетя из Ленинграда и устроила грандиозный скандал! Она обозвала Снежку интриганкой и обвинила в том, что та прописалась в квартире ее Венечки и хочет женить глупого мальчика на себе, чтобы заполучить его жилплощадь! С телефоном, водопроводом и канализацией!

Снежка сначала обиделась, а потом обрадовалась! Только виду не показала. И решила немедленно воспользоваться представившейся счастливой возможностью выйти из игры, сохранив лицо.

Она действовала умело и решительно.

Пока тетя Сара и баба Таня орали друг на друга и полоскали всякое грязное белье, припоминая старые обиды, Снежка сходила в больницу и написала заявление об уходе.

Ее сразу же отпустили. Потому что очень любили.

А может, не очень, подумала Снежка, и поэтому отпустили так охотно. Но ей это было уже все равно! И даже на руку!

Затем она побывала в паспортном столе и выписалась из квартиры Вениамина Абрамовича…

И зря она так разоряется, сказала тете Саре Снежка, собирая вещи. Не нужна ей вовсе эта их квартира!

Тетя Сара поняла, что сгоряча наломала слишком много дров! Но было уже поздно. И Снежка ничего не желала слушать. Пускай тетя Сара теперь сама объясняет дорогому племяннику, почему она выгнала его невесту из его же квартиры. Которую, кстати, теперь обратно забирают в спецфонд. Потому что она служебная!

Баба Таня тоже перепугалась. И принялась на пару с тетей Сарой уговаривать Снежку остаться. А она показала им паспорт со штампом о выписке, уложила Егорку в коляску, подхватила свой чемодан и отправилась на вокзал.

Баба Таня и тетя Сара плелись за ней всю дорогу, слезно упрашивая одуматься. Но Снежка была непреклонна.

Она купила билет до Ленинграда и устроилась на ночь в комнате матери и ребенка. И только тогда несчастные женщины поняли, что сделанного не воротишь и заплакали уже по-настоящему.

В конце концов, Снежка сжалилась над ними. И постаралась успокоить. И пообещала написать, как устроится. Но возвращаться отказалась наотрез!

На том они и расстались…

Спасибо этому дому!

Тетя Глаша в последнем письме опять звала ее в гости. И Снежка решила съездить и навестить ее. Для начала. А там видно будет! Может, она, вообще, насовсем в Ярославле останется!.. А может, и нет.

Приехав в Ленинград, Снежка оставила чемодан в камере хранения, а сама вместе с Егоркой отправилась гулять по городу.

Она еще не решила, ехать ли ей в Ярославль сразу или же побыть маленько в Ленинграде, который очень любила и по которому сильно скучала и во Владивостоке, и в Петрозаводске…

Ничего, попозже решит, что дальше делать. А пока погуляет.

То, что ее может кто-нибудь узнать, Снежку не беспокоило. Златогорский был арестован и, скорее всего, уже давно расстрелян. А больше она никого не боялась.

Стояло бабье лето. Теплое и ласковое. Сентябрьское нежаркое солнце сияло посреди высокого безоблачного неба. Кроны тополей, уже позолоченные, но еще не облетевшие, тихо шелестели, переговариваясь о чем-то хорошем.

Они шли по проспекту 25-го Октября. Егорка гугукал, лежа в своей коляске, и пытался дотянуться до погремушки. А Снежка смотрела по сторонам и вспоминала, как бегала когда-то босиком по этому асфальту. Когда-то давным-давно. Когда еще была полна надежд, верила в дружбу и любовь. И мир казался ей светлым и прекрасным…

Дойдя до дома, в котором жила в той, прошлой, жизни, Снежка вдруг решила зайти во двор, посидеть в тенечке и отдохнуть немного.