Горошина для принцессы

- Понял, - улыбнулся Владимир. - Спасибо, Павел!..

А на рассвете он зачитал перед строем приказ командующего фронтом:

- Нанести сокрушительный удар по коварному врагу, уничтожить его до конца - таков священный долг перед Родиной каждого бойца, командира и политработника!..

Однако вылет пришлось отложить из-за тумана, и все тщательно расписанные по минутам планы полетели в тартарары!..

Немного развиднелось лишь после обеда…

Вскоре над Заимкой в сторону Посьета на высоте полторы тысячи метров прошла первая волна бомбардировщиков - восемьдесят СБ. А еще через полчаса показалась вторая - сорок четырехмоторных гигантов в окружении двух с половиной десятков маленьких, юрких истребителей.

Владимир поднял свою группу «по-зрячему», собрал ее над аэродромом и пристроился к ТБ.

В начале четвертого первые колонны скоростных бомбардировщиков показались над Безымянной и Заозерной, и на головы самураев посыпались фугасные авиабомбы. Помимо окопов и блиндажей, отрытых японцами на гребнях захваченных сопок, бомбардировке подверглись артиллерийские батареи на маньчжурской стороне границы.

Приближаясь, Владимир видел, как в озеро прямо под ними упал горящий СБ. Еще один, оставляя за собой дымный след и снижаясь, тянул на север…

Вражеских истребителей в воздухе не было, зато вовсю свирепствовали зенитки! В небе тут и там мелькали черные шапки разрывов, а с земли раскаленным пунктиром навстречу приближающейся армаде тянулись нити трассирующих снарядов.

Такого плотного заградительного огня Владимиру видеть еще не приходилось!

Он стиснул зубы, покачал крыльями и толкнул ручку от себя, переходя в пике. И тридцать «чатос», со снижением устремились навстречу сверкающим трассам…

Сбросив бомбы, И-пятнадцатые ударили по расчетам зенитных орудий из пулеметов. И успели сделать еще два захода, прежде чем над ними распластали свои широкие крылья ТБ. К этому времени самураи вняли увещеваниям «чатос», зенитный огонь заметно ослаб, и небо очистилось от черных пятен и ослепительно белых трасс.

Тяжелые бомбардировщики, идя как на параде, неторопливо высыпали на врага более тысячи стокилограммовых фугасных авиабомб. А напоследок добавили еще и тысячекилограммовых!..

Земля содрогнулась от удара неимоверной силы и огромные облака пыли окутали гребни сопок…

А потом заговорила корпусная и дивизионная артиллерия!

Уводя домой свою группу, Владимир видел, как в пыли сверкают разрывы снарядов и поднимаются в воздух султаны развороченной земли. Уцелеть в этом аду было попросту невозможно!

Но самураи оказались очень живучими! И за три дня, которые понадобились, чтобы окончательно с ними расправиться, провели двадцать бешеных контратак!

Десятого числа, в последний день боев, группа Владимира участвовала в контрбатарейной борьбе, выявляя артиллерийские позиции противника и обозначая их место разрывами авиабомб. И понесла свою первую и, к счастью, единственную, потерю… Зенитным огнем был сбит один самолет… Пилот погиб…

Лишь к полудню одиннадцатого августа над щедро политыми кровью советских бойцов высотами, наконец, снова воцарилась тишина.

Воспользовавшись установившимся затишьем, Владимир немедленно вылетел в штаб бригады. Набрав над заливом полторы тысячи метров, он прошел над Владивостоком и повернул на север.

Ему очень хотелось завернуть ненадолго в город, но он сумел удержаться от соблазна! Сначала в бригаду! Час туда, час там, прикинул он. Посмотреть, проверить, как и что! А потом назад! Каких-то три часа и всё!..

Владимир уже три недели не видел Снежку. И очень хорошо представлял себе громы и молнии, которые обрушатся на его бедную голову, когда он вернется.

В бригаде, слава Богу, все было в ажуре! За исключением привычных и совершенно обыденных мелких неприятностей, вроде двух разбитых по не боевым причинам истребителей (один при посадке на незнакомом аэродроме угодил в канаву, а на другой, выруливая, наехал тяжелый бомбардировщик).

Владимир приказал подготовить У-2 к вылету, наскоро просмотрел накопившиеся бумаги и, отдав необходимые распоряжения, умчался во Владивосток.

Уже давно стемнело… Он совершенно продрог, сидя на холодном ветру…

Солнце, так и не вынырнув из-за низких грязно-серых туч, ушло за горизонт, утопившись в черном, ледяном море. Которое совсем слилось с таким же черным небом. Лишь пенистые белые гребни тяжелых волн отделяли их друг от друга…

Начальник воздушных сил фронта высоко оценил действия шестьдесят девятой авиабригады в ходе боев и представил ее командира к ордену Ленина и очередному воинскому званию полковника.

Владимир тоже был доволен действиями подчиненных. Да, и своими, если честно.

Однако к эйфории от победы над сильным и опасным врагом, как ложка дегтя к бочке с медом, примешивалась горечь. Слишком уж много бардака творилось вокруг в эти жаркие летние дни! Поэтому он нисколько не удивился, когда в начале сентября его под роспись ознакомили с секретным приказом наркома обороны «два ноля сорок» от четвертого девятого тридцать восьмого.

Который позднее сыграл такую роковую роль и в его жизни…