Горсть песка-12

«Товарищ генерал, фашисты просто ошеломлены…После первого боя их у нас было немало, и почти каждый из них говорит о «новом страшном оружии русских», от которого «танки горят, как факел». Один пленный ефрейтор-танкист даже так сказал: «Когда мы наступали, мы думали, что вот-вот русские батареи откроют огонь, и мы их подавим. Но русские молчали. Это нас сильно встревожило. Потом командир танка дал приказ «Вперед!», и мы пошли. Если бы я знал, что у русских такое мощное зажигательное оружие, я бы повернул обратно…» Когда мы ему показали это «мощное зажигательное оружие», он очень удивился.»

«Честно говоря, я бы тоже…удивился…

Ну ладно, товарищи командиры. Самое главное, что поле- осталось за нами. А это значит, что немецкие танки, оставшиеся на нём- завтра снова перед нами не появятся…Начинж?»

«Так точно, товарищ генерал…все, что можно было бы починить- подожгли бутылками…теперь уж точно не починят!»

«Добро…теперь- дело печальное. Комиссар- тебе поручаю.

Тело Климента Ефремовича — доставить в Минск… Как хочешь, что хочешь делай- но оно не должно попасть в руки врага. Пусть не тщатся фашисты, что убили русского полководца.

Эх, товарищ Маршал, товарищ Маршал…твоё ли дело было в атаку ходить? Ты Фронт спасать должен…Эх, как же нам тебя будет не хватать…

Горе — то какое, а?

Ну, ладно. Ты, комиссар, там с ним по дороге по нежнее…челюсть ему, что ли, подвяжи…»

«Я тебе…товарищ Руссиянов, сейчас…. самому челюсть подвяжу. И кстати? Где моя Почётная Революционная шашка?!»

Перед остолбеневшими командирами, придерживаясь рукой за ствол сосны, бледный, на неверных, дрожащих ногах, в залитой засохшей кровью гимнастёрке — стоял товарищ Ворошилов.

Хор Красной Армии под управлением Бориса Александрова:

«БУДЁННЫЙ НАШ БРАТИШКА,

С НАМИ ВЕСЬ НАРОД!

ПРИКАЗ-НОСОВ НЕ ВЕШАТЬ И СМОТРЕТЬ ВПЕРЁД!

ВЕДЬ С НАМИ ВОРОШИЛОВ-ПЕРВЫЙ КРАСНЫЙ ОФИЦЕР!

СУМЕЕМ ОТСТОЯТЬ МЫ ЭС.ЭС.ЭР!!!!»

(Автор опять бредит? Читатель, на войне случается всякое…На соседнем, Юго-Западном фронте, геройский комиссар Поппель, который сейчас фашистов под Дубно громит- был свидетелем, как командира танкового корпуса вообще похоронили…То есть в землю закопали. А комиссар захотел проститься со старым другом…Откопали — а генерал-то живой…)

Двадцать два часа пятьдесят минут. Москва, Кремль, кабинет товарища Сталина.

Поскрёбышев: «Пройдите, товарищи…»

И в кабинет вошли друг за другом- прославленный в песнях народный герой, второй кавалер Почётного Революционного оружия, Маршал Советского Союза и победитель японцев при ХалхЫн-Голе, впрочем, «органически ненавидящий штабную работу», генерал армии…

«Ну что, товарищ Жюков…как Ваше мнение о положении на Западном фронте?»

«Товарищ Сталин, наши войска громят фашистов, и скоро мы их совсем разобьём сначала в приграничном сражении, а потом будем добивать фашистского зверя в его логове..»

Сталин, печально отмахнувшись от него рукой, как от юродивого на паперти Успенского Собора, только и сказал: «Ну, это не серьёзно…»

Обращаясь к Будённому: «А твои соображения, Семён Михайлович? Ты знаешь, что сейчас делается в Белоруссии?»

Будённый, лихо и бодро: «Нет, товарищ Сталин, не знаю!»

Сталин, оторопело: «Семён Михайлович, почему?! Ты ведь не драгунский вахмистр, ты — Заместитель Наркома!»

Будённый, обиженно: «Так я же заместитель по тылу…А оперативными вопросами ведает Генштаб, и его начальник…(свирепый проблеск орлиных глаз из-под мохнатых бровей)…Его начальник меня к ним — не допускает…»

Сталин: «Это же глупость! Почему ты не сказал мне раньше?»

Будённый: «Как же, скажешь тебе… размордел ты, Коба! Забронзовел…на кривой козе к тебе не подъедешь… Чайку уж попить не зайдёшь, как бывало подо Львовым… Цербер твой не пустит!

МЕНЯ- не пустит, а? Чапая Василь Иваныча ты тоже наверное, не пустил бы без доклада, а, Коба?

Молчишь? Ну, молчи, молчи…

Думал я, Коба, что от дел меня отстранять- это такая ему (кивок на Жукова) установка дана… свыше…Уж я и ДОПРовский чемоданчик от греха собрал! Да я бы в тюрьму не пошёл, нет…Залёг бы за пулемёт у себя на даче, да и…»

Сталин, склонив голову, с горечью молча слушал тяжёлые, и обжигающие, как расплавленный свинец, слова…

С громким, как выстрел, хрустом, сломалась трубка в сталинской руке…

«Всё, СемЭн Михайлович…

Всё, я сказал!

Прав ты, наверное.

Но некогда нам обиды вспоминать. Беда у нас… Владимир Ильич нам государство оставил, чтобы мы его рОстили и лелеяли, а мы его чуть — не просрали…

Есть решение Политбюро- образовать особый фронт. Резервный. Назначить командующим армиями второй линии стратегической обороны- товарища Будённого. Членом Военного Совета- назначить секретаря ЦК ВКП(б) товарища Маленкова. Поручить товарищу Будённому сорганизовать штаб, с местопребыванием в Смоленске…

Задача: немедленно выстроить оборонительный рубеж — Западная Двина, Полоцк, Витебск, Орша, Могилёв, Мозырь. Для обороны используешь силы 13, 19, 20, 21 и 22 Армий.

Кроме того, начинай формировать тыловой оборонительный рубеж — по линии Селижарово, Смоленск, Рославль, Гомель силами 24 и 28 Армий Резерва Ставки. Возможно, ещё подбросим 2 армии Московского Народного Ополчения…