Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских

Возможно, это было в интересах русских – представить пленение Шамиля как конец восстания в Дагестане; утверждали же русские и дружественные русским газеты в своем победоносном опьянении, что после этого события также было сломлено сопротивление адыге; достоверно то, что, несмотря на удаление Шамиля, никто не может переступить гор Дагестана с русской стороны, что хотя народ, правда, не оказывал сопротивления взятию в плен имама, но также и не присягнул на верность царю. С этого времени там господствует перемирие, которое каждый момент может быть прервано кровавым сражением.

Я не сомневаюсь, что русские покорят страну и население будет ассимилировано (что никогда не может случиться у западных абазов), но это будет возможно только после многих сражений.

Если когда-нибудь покорение этих племен закончится, то русское правительство сможет образовать из них страшную милицию. Ассимиляция будет происходить легче, чем всех остальных кавказских народностей и племен, потому что орды, составленные из туранской и семитской рас, принадлежат к одной народности с московитами. Это дикие, кровожадные, жадные к добыче племена, но они легко принимают железное ярмо при условии удовлетворения их алчности и кровожадности. Шамиль с его манерой повелевать не господствовал бы над абазами и двадцати четырех часов; из трех наибов [4], которых он к ним послал, два первых умерли насильственной смертью.

Я не верю, чтобы народы Дагестана могли быть объединены в одну государственную группу, они могут быть организованы только как военные колонии по образцу казаков. Причина этого лежит меньше в неограниченной любви к свободе этих горцев (т. к. духовный деспотизм Шамиля превзошел, может быть, русский в жестокости и продолжался почти 30 лет), чем в смешении многих маленьких племен, которые говорят на разных диалектах и не образуют национальный союз, как абазы или армяно-грузины, а соединены только новым, не особенно глубоким религиозным фанатизмом; особенно же причина этого заключается в самом духе всех народов туранской расы, которые только в постоянной борьбе смогли сохранить образ политического существования, в их страсти к убийству и добыче и в лености этой расы.

Все пороки, которыми обладают кавказские народы, развиты в большей степени у жителей Дагестана, кроме того, они имеют еще некоторые, абазам и другим совсем неизвестные. Это в особенности вероломство среди своих, фанатизм и жестокость к врагу. Изувечение трупов, отрезание голов, ушей, рук и ног, убийства невооруженных, гнусности над женщинами и детьми, которыми у дагестанцев сопровождается война, совсем неизвестны у абазов. Дагестанец охотно за хорошую плату вступает в русские войска, и служащие под названием черкесов отряды почти сплошь состоят из дагестанских добровольцев; также и среди линейных казаков на Тереке многие поступают в войска, крестятся и скоро русифицируются.

Изучая внимательно историю всех казаков, я нахожу, что эта страшная милиция повсюду имеет именно то же самое происхождение и повсюду сначала обозначалась именем «черкес». Казаки Днепра – единственные, которые имеют много славянской крови, но казаки Дона почти сплошь состоят из татар и одной небольшой части московитов. Казаки Урала и Оренбурга – это смесь татар, турок, башкир, тунгусов, киргизов, туркмен, калмыков и только немного московитов. Весь этот сброд, который еще недавно оказывал сильное сопротивление русским, теперь уже крещен, говорит по-русски и образует благоустроенные полки, авангард России в ее завоевательных походах в Азии. Так, роковым образом, все дикие, жадные до добычи племена Дагестана, родственные по духу московитам, рано или поздно отдадут на службу России свое оружие, обращенное раньше против нее.

Так же, как, с одной стороны, я не согласен, что после взятия в плен Шамиля борьба в Дагестане прекратилась, и думаю, что русским еще предстоят кровопролитные битвы, прежде чем они смогут приучить эти дикие орды к своей службе, таково же мое твердое убеждение, что если вскоре не будет найдено средство, которое даст возможность изгнать из их соседства русских, то еще нынешнее поколение увидит их как благоустроенные казачьи войска в авангарде русской армии, против Малой Азии, Персии и, может быть, против Индии.

Число русских и других европейских колонистов, несмотря на долгое господство русских, в большей части Кавказа еще незначительно. Причина прежде всего в том, что в России ждут полного покорения и до этого не хотят рисковать собой и своим капиталом. Если исключить поселения казаков и армию, о которых мы будем говорить позднее, можно считать число европейских поселенцев не свыше 300 000 человек. Большинство из них живет в городах, преимущественно это колонии немцев около Тифлиса, затем духоборов, молокан и скопцов [5], религиозных сект, преследуемых в самой России, но свободно исповедующих свою веру на Кавказе.