Горыныч 3.0. Тайны Рода

— Модя тоже исчез, — Ожега поняла, что заплечной сумки с коловершей у неё нет, а у Моди, точнее, в нём — её меч, который тот подобрал перед трансформой в змеевну.

— Барьер пропустил девчонок, но не пропустил нас, — сказала очевидное Озара, и их подвинуло ещё на сажень ближе к воде.

— Значит, в качестве жертв были нужны только мы, — кивнула Ожега, пытаясь придумать, что им делать. — У нас остаётся лишь один выход…

— Сражаться, — сказала Оляна, сжав кулаки.

— И погибнуть с честью, — закончила Озара.

— Возможно, что получится и не погибнуть, — усмехнулась Ожега. — Всё же девчонки смогли выбраться, а значит, нам надо просто продержаться до подмоги.

Барьер сдвинул их ещё ближе.

— Учитывая скорость сжатия и оставшееся расстояние, у нас не более десяти минут до того, как мы… — быстро подсчитала Озара.

— Значит, тянем время до последнего, а когда нас подвинет ближе, трансформируемся и ударим всем, чем можем, цельтесь в глаза, взлетайте выше, — распорядилась Ожега.

— Я уверена, что барьер и на небе тоже, — тихо сказала Оляна. — Мы не сможем взлететь высоко. Есть риск врезаться.

— Барьер не будет ниже, чем его головы, — прикинула Озара. — Значит, нам придётся летать между ними. Приземлиться на холки. И использовать магию с очень близкого расстояния. Речной дракон… При всей своей силе он не может даже прокусить его кожу. На веках самая тонкая кожа. Глаза — слабое место. У него три головы, и нас тоже трое.

— Да, у всех есть слабые места, — кивнула Ожега, только порадовавшись тому, что сёстры не паникуют, а разрабатывают план.

— Я всё думаю, кто это такой, — сказала Озара, когда их подвинуло ещё поближе. — Явно не из Рода Семаргла, да и на Балаура не слишком похож. Возможно, кто-то из Восточной части Беловодья? В тех краях есть сильные монстры, о которых мы можем ничего не знать.

— Или он реально настолько древний, что про него все позабыли, — хмыкнула Ожега. — Приготовьтесь…

Они замолчали, продолжая смотреть на самоубийственные атаки Хэйбая, от которого лишь лениво отмахивались. Три головы сосредоточили всё внимание на них и разве что не облизывались от их приближения.

Оляна тихо выдохнула и потёрла виски.

— Ты слышишь его? — предположила Ожега.

— Да, слишком силён, что проламывает мою защиту, — ответила Оляна, на виске которой выступил пот. — Намерения у него никак не дружественные. Крутится в мыслях: «Мои. Все три. Мои. Все три».

Теперь они были уже так близко, что могли почувствовать жаркое смрадное дыхание.

— А этот Древний явно всё время своей спячки не чистил зубов, — нервно хмыкнула Озара.

— Сейчас! — скомандовала Ожега, трансформируясь.

Она попыталась взлететь, но что-то помешало, с удивлением повернув голову, она увидела своё тело, гораздо больше обычного, если сравнивать, а из тела росло ещё две головы с правой и левой стороны.

«Что это⁈» — воскликнула Ожега.

«Ожега?» — спросила голова рядом, и она узнала рык Оляны в обороте.

«Ожега? Почему мы такие?» — с другой стороны спросила Озара.

В голове не укладывалось произошедшее.

«Почему-то мы трансформировались втроём… В одно существо…» — прорычала она в ответ.

«Мы как Змей Горыныч?» — Озара озвучила очевидное. — «Как нам управлять этим телом?»

«Осторожно!» — предупредила Оляна, и, повернувшись, они увидели, что три головы радостно оскалившегося Древнего, хотя и прилично уменьшились, но всё равно стали непозволительно близко.

«Мои. Наконец-то. Все три! Мои!» — проревел Древний и ринулся к ним.

«Отбивайтесь, чем можете!» — скомандовала Ожега, одновременно формируя перемещение, правда сама же и поняла, что максимум сможет перетащить ту махину, которой стала вместе с сёстрами, всего на десяток саженей.

Озара и Оляна начали плеваться ледяными и огненными «снарядами», от которых трёхголовая махина до обидного легко уклонялась. От того, что они чуть сместились, не было никакого толку. Ожега чувствовала себя совершенно бесполезной. Строенное тело не слушалось, летать они не могли, ходить тоже, разве что хвостом удалось дёрнуть. Оляна и Озара хотя бы сопротивлялись, а ей и укусить не удалось исполина, который как будто игрался с ними. Забавлялся, радостно порыкивая своё: «Мои!»

«Наши близко! — предупредила Оляна, на миг замерев. — Я слышу их зов».

Раздался оглушительный треск, и туман, сокративший поле боя до размера школьного стадиона, развеялся.

Ожега ощутила, что её с сёстрами тащит непреодолимая сила, которая отделяет их от трёхголового чудища.

Вода… Буйная, яростная, родная.

«Это… Кострома!» — выдохнула Оляна.

«Мы спасены! — обрадовалась Озара… — Кажется, я больше не могу…»

Ожега и сама ощутила, как тяжело даётся трансформа. Она прервала оборот и очутилась в чьих-то руках, которые поставили её на землю.

— Папа-Боеслав… — Ожега одновременно ощутила и стыд, и облегчение.

Прабабушка… Точней, просто Кострома, стояла на колыхающейся воде, в которой ревел многоголовый Древний, и, кажется, что-то говорила, но из-за шума и рёва не было слышно ни слова. Ожега пожалела, что рядом нет Моди, который бы смог «перевести», что говорит то чудовище.