Гоша Каджи и Алтарь Желаний (СИ)

И вот Каджи уже обнимает целое море. А глаза его встречаются взглядом с такой безбрежной синевой, что становится непонятным, где же кончаются водные просторы и начинается далекий горизонт неба. И так продолжалось целую долгую минуту.

А потом девушка опустилась на одно колено, слегка отбросив в сторону полу странной не то накидки, не то плаща светло-сиреневого цвета. Чуть сбила на макушку легкомысленный голубенький беретик а-ля 70-тые, отчего серьезности на ее личике не прибавилось. Потом чуть отодвинула Гошу от себя, но, продолжая крепко для такой молоденькой и красивой девушки, держать его за плечи. И когда их лица оказались напротив друг друга, она улыбнулась слегка полноватыми губами, за которыми блеснули на мгновение жемчугом идеально ровные зубки.

— Так ты меня, оказывается, еще помнишь? — голос, словно шелест весенних листьев на березке при легком прикосновении ветерка.

Каджи пристально всмотрелся в нее. Очень смуглая кожа, похоже, что она мулатка. Черты лица, тонкие, изящные и гармоничные, сами за себя говорят, что в этот раз природа постаралась на славу, создав очень привлекательную девушку. Натуральные светлые волосы, густые и кудрявые, длинные, до середины спины, спутались в лохматом художественном беспорядке. Да еще пронзительно голубые глаза. Сочетание всего этого в одном человеке казалось диким. Диковинным. Дивным. Разве забудешь такое чудо, хотя бы раз в жизни даже мельком, увидев совершенно поражающую воображение красоту?

А парнишка ее не помнил. Абсолютно. Ну, ни капельки.

— Нет, — он отрицательно покачал головой, сожалея, что обманул ожидания такой пригожей девушки.

Тонкие в разлет брови у нее изогнулись домиками. А само лицо приобрело удивленное выражение.

— А как же ты,… — она сделала неопределенный, но изящный жест кистью руки, который мог означать все что угодно.

— Не знаю, — Каджи пожал плечами и, прислушавшись к чему-то внутри себя, добавил почти уверенно: — Просто почувствовал вдруг.

— А что почувствовал, Гоша?

— Что-то родное.

Она улыбнулась, открыто и понимающе. И поднявшись с колена, взъерошила ему волосы мимолетным движением руки, а потом протянула ему другую.

— Ну, приглашай родственников в дом, хозяин. Кстати, а вредная такая бабуля Ники здесь, али как?

Каджи отрицательно качнул головой, но уточнять не стал. Парнишка взял девушку за руку, и когда они сделали шаг через порог, память прорвалась водопадом, заполнив каждую клеточку тела. Гоша словно оказался в себе годовалом.

…Вот он держится за чью-то теплую, надежную руку и делает свои первые в жизни шаги. Неуверенные еще, но настойчивые. Ему очень нужно попасть из своей освещенной всего парой свечей спальни, минуя приоткрытую дверь, в помещение напротив. Там находится кухня, пахнет всякими вкусностями и светит яркий, но мягкий свет, заливающий празднично накрытый стол. За ним оживленно пируют, что-то отмечая, двое мужчин, сильно похожих, и две молодые женщины — абсолютно разные, как внешне, так и характерами. Одна из них его мама. А младший из мужчин — отец. Именно к ним Каджи и стремится, смотрите, мол, сам на пирушку пришел, раз позвать забыли. А то весьма странно это все у вас, взрослых, устроено: день рождения мой, а гуляете вы.

И вот чудо свершилось! Он победоносно вступил в кухню. И был встречен бурей восторгов и сюсюканий. И бабушкиным ворчанием. Тут же отец подхватил его подмышки и от обуревавшей радости подбросил высоко вверх. Дыхание в свободном полете перехватило от страха, восторга и счастья одновременно. Потом малыш благополучно приземлился в крепкие руки отца. Тот прижимал его к себе, а Гоша с обожанием таращился через его плечо в веселые пронзительно синие глаза на очень смуглом лице, обрамленном светлыми локонами. Без этой восьмилетней девочки он не дошел бы до заветной цели. И Гоша ее любит за все то, что она для него уже сделала, а потому и улыбается ей в ответ еще крайне беззубой улыбкой…

И неожиданно Каджи вынырнул из своих воспоминаний прямо в прихожую бабушкиного дома.

— Ты — Мерида Каджи, — он счастливо расплылся в улыбке. — Моя двоюродная сестра. И я тебя помню. Очень хорошо помню.

И только после этого чуть поспешно и слегка смущенно отпустил ее ладонь. Язык мальчишки теперь словно к небу прирос, а в голове гулял сквозняк, и все мысли просто улетучились. Столько лет не виделись, а Гоша и двух слов связать не может. Застыл, как истукан. Стыдобища!!!

Из неловкой ситуации его вывела сама сестренка, совершенно не обратив внимания на внезапно замолчавшего брата. Или сделав вид, что ничего не заметила. Она оживленно хлопнула несколько раз своими пушистыми ресницами и радостно защебетала:

— Точно. Мерида Каджи. Но для тебя, Гоша, я просто Мэри. Как и раньше.

Потом девушка резко тормознулась, озадаченно нахмурила лоб и уставилась в потолок:

— Хотя все это очень, очень странно. Как ты мог меня запомнить, когда мы последний раз виделись в твой первый день рождения? И прошло уже десять лет…