Госпитальер и Призраки Льда 2

На полдороге к деревне из-за валунов выскочили местные воины – здоровенные бледнокожие верзилы. Вместо волос на бритых черепах возвышались рога, похожие на рога тотемного животного, только раз в пятьдесят меньше. Видимо, они крепились каким-то клеем. У одного на носу были очки. Вооружены воины были увесистыми металлическими топорами и копьями. На гостей они смотрели совершенно обалдело, будто не в силах поверить в это явление.

– Я же говорил, они будут рады, – улыбнулся Сириус.

– Ну да, – с сомнением произнес госпитальер.

Дикарь забалабонил что-то на незнакомом языке. Сириус ответил ему. Они обменялись парой слов. Потом дикарь махнул рукой, приказав следовать за собой.

– Все нормально. Они будут рады, – как заклинание повторял Сириус.

Когда пестрая компания вошла в деревню, изо всех хижин посыпались аборигены – женщины, дети, мужчины. И у всех на лице было выражение изумления и вполне искренней радости. Похоже, Сириус не врал, и его приход для местных жителей являлся настоящим праздником.

Отовсюду звучали приветственные крики. Раздавался радостный хохот.

Путники подошли к автобусу.

Дверь со скрипом отъехала в сторону. И на пороге возник дородный, пожилой, одетый в холщовую рубаху до колен, перепоясанный пластмассовым ремешком, мужчина. Как положено вождю, в племени он был самый здоровенный и звероподобный.

Изобретатель распахнул руки и широко улыбнулся.

Вождь тоже изобразил счастливую гримасу. И стал спускаться по лестнице к дорогому гостю.

– По-моему, действительно друзья, – прошептал госпитальер разведчику.

– Может быть…

Не доходя несколько шагов до гостя вождь выдернул из-за пояса длинный острый нож и кинулся к Сириусу.

– Думаешь, это ритуал встречи? – с сомнением спросил госпитальер.

Странник, видимо, был другого мнения. Поэтому, дико заорав, отпрянул и бросился наутек, подпрыгивая.

– Уматываем! – дернул Филатов разинувшего рот госпитальера.

Этот совет пришелся как нельзя более вовремя. Толпа бросилась на них. Мелькнули ножи, копья.

Если здраво оценивать соотношение сил, то без огнестрельного или энергетического оружия справиться с такой толпой нечего было и надеяться. И бежать некуда – встречающие обступили гостей со всех сторон, взяли в кольцо.

– Защита! – крикнул Филатов.

На ладони московитян наползли перчатки, а головы укрыли прозрачные шлемы.

Затем разведчик коснулся своей груди, в руку из контейнера высыпалась горсть маленьких шариков. Он швырнул их в толпу.

Гром. Молния… Светошумовые капсулы повредить людям не могли, но на несколько секунд оглушали и вгоняли в ступор. На московитян это не подействовало – защитные костюмы погасили и звуки, и ослепительную ярость холодного огня.

Воспользовавшись замешательством, разведчик схватил за руку механически переставляющего ноги и ошарашенного Сириуса, и повлек за собой, попутно сшибив, как кегли, тройку оглушенных туземцев.

Ученый многими передрягами госпитальер устремился следом.

– Туда, – слабо загундел Сириус, кивая на тропинку между домами. – Там выход!

Они скользнули меж убогими деревянными и каменными строениями.

Сзади послышался возбужденный вопль. Толпа приходила в себя. И начала осознавать, что добыча решила откланяться.

Филатов на ходу бросил назад еще несколько шариков.

Опять оглушающих грохот. И пополз дым – люди падали, как подкошенные, это был парализующий газ.

В результате возникшего хаоса беглецы отыграли приличное расстояние.

Вот и окраина деревни. Резко вверх между булыжниками забирала узкая тропинка.

Аборигены очухались и неорганизованной толпой устремились в погоню.

Травили дичь все, начиная от опытных воинов, и кончая малыми детьми. В их ликующих криках был азарт и ожидание скорой расправы.