«Господь да благословит решение мое...»

Тем временем, война надвигалась неумолимо. В этом не надо видеть только злую волю людей, политику империализма европейских государств, как это делает большое количество историков. Исторические катаклизмы, как и катаклизмы природные, не всегда зависят только от воли людей. Как верно писал военный историк профессор В. Ф. Новицкий: «Никогда, быть может, в военной истории вопрос о том, кто является виновником войны, не ставился так остро, не вызывал столько споров, не возбуждал таких страстей, как в эту великую мировую войну […] Виновников войн не существует, или все государства, участвующие в войне, являются одинаково в ней виновными. Существуют лишь причины, вызывающие войну и глубоко коренящиеся в течение целого ряда лет в толще международных отношений, подобно вулканическим силам, постепенно развивающим в недрах земли свое напряжение; а временами возникают те или другие поводы, внезапно обнаруживающие эти скрытые силы и приводящие их в действие»[16].

Николай II, как мало кто из его окружения, чувствовал всю опасность надвигающейся бури. Это хорошо видно по его действиям в обстановке европейского кризиса лета 1914 года. Царь всеми силами пытался оттянуть начало мобилизации, не оставлял надежды договориться с Императором Вильгельмом II даже тогда, когда ситуация была безнадежной. Сознанием ответственности перед своей страной и призывом к миру были исполнены телеграммы царя германскому кайзеру, которых тот не захотел услышать. «Мы далеки от того, — писал он кайзеру в телеграмме 18 июля 1914, - чтобы желать войны. Пока будут длиться переговоры с Австрией по сербскому вопросу, мои войска не предпримут никаких вызывающих действий. Даю тебе в этом мое слово. Я верю в Божье милосердие и надеюсь на успешность твоего посредничества на пользу наших государств и европейского мира. Преданный тебе Н.»[17].

Телеграммы Николая II полны миролюбия, а в своих действиях он готов был пойти даже на опасные, с военной точки зрения, шаги, такие как, например, приостановка мобилизации, в надежде на благоразумие германского руководства. Однако, в ответных телеграммах Вильгельм II, который много говорил об ужасах войны и необходимости мира, не желал все же искать никакого компромисса, а разрешение кризиса видел только в безоговорочном успехе Германии и Австро-Венгрии, и потому ставил ультиматумы: «Вчера, — писал он Царю 19 июля/1 августа 1914 года, — я указал твоему правительству единственный путь, которым можно избежать войны. Несмотря на то, что я требовал ответа сегодня к полудню, я еще до сих пор не получил от моего посла телеграммы, содержащей ответ твоего правительства. Ввиду этого я был принужден мобилизовать свою армию. Немедленный, утвердительный, ясный и точный ответ от твоего правительства (т. е. фактическая капитуляция России перед германскими захватническими требованиями — П.М.) — единственный путь избежать неисчислимые бедствия. […] Я должен просить тебя немедленно отдать приказ твоим войскам ни в коем случае не пересекать нашей границы. Вилли»[18].

Таким образом, Император Вильгельм хотел, чтобы Россия отказалась от мобилизации, полностью предоставила возможность германским государствам расправиться с Сербией и утвердиться на Балканах и смотрела при этом, как германская армия мобилизуется против нее, не предпринимая никаких мер для своей обороны! Но даже эта вопиющая телеграмма кайзера была послана немцами с опозданием и пришла в Петергоф уже после объявления Германией войны России. На подлиннике телеграммы рукой Императора Николая II написано: «Получена после объявления войны».

Министр иностранных дел С. Д. Сазонов вспоминал впоследствии: «В тяжелые дни, предшествовавшие войне с Германией, когда уже всем было ясно, что в Берлине было решено поддержать всей мощью притязания Австрии на господство на Балканах и что нам не избежать войны, мне привелось узнать Государя со стороны, которая при нормальном течении политических событий оставалась малоизвестной. Я говорю о проявленном им тогда глубоком сознании его нравственной ответственности за судьбу России и за жизнь бесчисленных его подданных, которым европейская война грозила гибелью. Этим сознанием он был проникнут весь, и им определялось его состояние перед началом военных действий»[19].

Этим Николай II принципиально отличался от остальных государственных деятелей тогдашней Европы. Характерны слова Императора Николая II, что «война приведет к гибели сотен тысяч русских людей». Подобная мысль не была высказана больше ни одним государственным деятелем той эпохи. Великий князь Александр Михайлович писал: «Император Николай II делал все, что было в его силах, чтобы предотвратить военные действия, но не встретил никакой поддержки в своих миротворческих стремлениях у своих ближайших соратников министра иностранных дел и начальника Генерального штаба»[20].