Господь — Пастырь мой

О. Виктор. Богослужебные православные книги на латышском языке существуют с середины XIX века, есть ли такие книги на латгальском языке, я не знаю. Мессы на латгальском языке совершаются не только в Латгалии, но и в Риге и в других местах. Например, в рижском костеле св. Марии Магдалины все службы совершаются только на латгальском языке, а во многих других католических приходах Риги среди служб, совершаемых на латышском, русском, польском, литовском, — служат также и на латгальском. Но, по свидетельству православных латышей, существующие богослужебные тексты на латышском языке несовершенны. Недавно возобновилась работа по переводу и усовершенствованию богослужебных текстов. Занимаются этим важнейшим делом прихожане рижского храма Вознесения Господня. Со дня основания Вознесенского храма в 1903 году богослужения всегда велись на латышском языке. Храм никогда не закрывался, но активной приходской жизни после Второй мировой войны в нем не было. В последние годы началось возрождение литургической жизни в приходе. Среди пришедших туда воцерковленных молодых христиан есть одна сестра, получившая навыки общинной и литургической жизни в нашем карсавском приходе, где она прожила год. За это время она изучила церковный устав, приобрела опыт псаломщика, что помогло ей, по возвращении в Ригу, активно участвовать в возрождении жизни прихода и в работе по усовершенствованию богослужебных текстов на латышском языке вместе с другими членами прихода. Думаю, что жизнь вознесенского прихода, с его внутренней и внешней миссией, окажет животворящее влияние на церковную жизнь православных латышей и всей Латвии.

С. Каринский. В Латвии православие исповедуют не только русские?

О. Виктор. Православие в Латвии существует издревле, его исповедовали жившие здесь и латыши, и русские, о чем свидетельствуют древние летописи, упоминающие православных латышских князей, например, князя Всеволода (Visvaldis), о судьбе которого повествует хроника Генриха–Латыша, написанная в XIII веке. Наиболее мощный приток латышей в православие был в середине XIX века, во многом благодаря самоотверженному служению епископа Филарета (Гумилев ского). Хотя, конечно, были и другие причины.

И. Гриц. Сегодня в Православной Церкви стоит проблема богослужебного языка. Люди, приходя в храм, где служат на церковнославянском языке, очень часто ничего не понимают; если еще и молитвы читаются невнятно, то они просто уходят, говоря: «Все очень красиво, но я ничего не понимаю и больше тут быть не могу». А Вы, батюшка, на какой язык ориентированы?

О. Виктор. Служба у нас совершается на церковнославянском языке. Но Евангелие я всегда стремился читать и на русском языке. В Риге, в Кафедральном соборе покойный владыка Леонид на великопостных службах благословлял читать паремии только на русском языке, чтобы слушающим был понятен их смысл. На литургии Преждеосвященных даров положенная кафизма, а также кафизмы на часах, читались на русском языке.

И. Гриц. В какие годы это происходило?

О. Виктор. В 1960–80–е годы; во все годы служения владыки Леонида в Рижской епархии.

И. Гриц. Сегодня для многих чтение паремий по–русски — это почти революция в церкви. А тогда сам митрополит Леонид это делал? И это не вызывало никаких протестов?

О. Виктор. Есть свидетельства о том, что владыка Леонид по приезде на Рижскую кафедру в 1966 году пытался ввести чтение Апостола на русском языке, но не все захотели принять это, были жалобы патриарху. Патриарх не благословил чтение Апостола на русском языке.

С. Каринский. Как Вы относитесь к русификации богослужения?

О. Виктор. Моя практика складывалась из внутренней потребности. У меня был акцент только на чтение Священного Писания на русском языке, поскольку этот момент богослужения очень важный. Когда же я познакомился с опытом митрополита Леонида, то обрадовался такому совпадению с моими поисками. Я вижу, что люди более приближаются к Господу, когда они вмещают смысл, который дается богослужением и Священным Писанием, и, наоборот, отдаляются от Него, когда этот смысл закрывается.

И. Гриц. Иногда приходится слышать от некоторых священнослужителей о том, что вникать в смысл богослужения совсем не обязательно. Главное — четко исполнять требования устава, а понимаешь ты его или нет — неважно. Что Вы об этом скажете?

О. Виктор. Смысл — это жизнь. Если нет смысла, остается только форма. Мы застреваем в обряде, и для нас обряд становится выше Истины. Я думаю, что если бы сейчас был жив митрополит Леонид, он был бы одним из самых ревностных поборников русификации богослужения.

И. Гриц. Это был один из самых просвещенных наших владык, едва ли не единственный доктор богословия.

О. Виктор. У него есть труды, посвященные Паисию Величковскому и Амвросию Оптинскому. Некоторые из его проповедей опубликованы в журнале «Православная община», в альманахе «Христианос».