Господь

Но теперь пора задать вопрос об отношении Его к собственной смерти. О том, что Ему предстоит умереть, Иисус вначале не говорил. Если бы народ встретил Его с открытым сердцем, то все пророчества исполнились бы. Если бы Его миссия была встречена с верой, то искупление тем самым состоялось бы, и история преобразовалась. Представляется, что пока эта возможность оставалась открытой, Иисус не говорил о Своей собственной смерти, либо говорил о ней нерешительно и неопределенно. Но вот власть имущие ожесточаются, народ отступается от Него, и Иисус-неизвестно, в какое сокровеннейшее мгновение - встает на путь смерти, чтобы совершить искупление ею.

Теперь Он говорит - и вполне отчетливо - о том, что Ему предстоит умереть. С наибольшей определенностью - в час прихода в страны Кесарии Филипповой, когда Он спрашивает учеников: «За кого люди почитают Меня, Сына Человеческого?» (Мф 16.13). После ответа Петра, за который Господь открывает ему, что он — блажен, в Писании говорится: «С того времени Иисус начал открывать ученикам Своим, что Ему должно идти в Иерусалим, и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть» (Мф 16.21). Марк добавляет: «И говорил о сем открыто» (8.3). И в другой раз и в третий Он говорит о близящейся смерти (Мф 17.22-23 и 20.18-19). Но сколь ужасно было для Него это решение, как трепетало - несмотря на Его глубокое мужество - все Его существо пред лицом чуждого, страшного, явствует из того, что следует за первым оповещением учеников. Петр отзывает его в сторону и решительно прекословит Ему: «Будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!» Он же, «обернувшись», властно говорит ему: «Отойди от Меня, сатана! Ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф 16.22-23). К тому же времени относятся слова о семени, которое не приносит плода, пока не упадет в землю и не умрет (Ин 12.24), и возглас любви, готовой на смерть:

«Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится!» (Лк 12.50). В это же время происходит и воскрешение Лазаря.

Но перспектива Его смерти всегда связана с перспективой Воскресения. Возвещения Страстей сочетают Воскресение со смертью, как третий день с первым. Уже из этого ясно, что Иисус умирает не нашей смертью, ужасающей смертью греха, но такой смертью, которую Он, от смерти свободный, принимает по воле Отца. Он говорит это прямо: «Имею власть отдать ее (жизнь) и власть имею опять принять ее» (Ин 10. 18). Он властно идет на смерть, но не по необходимости. На пути в Иерусалим происходит и таинственное событие Преображения, рассказанное Матфеем в семнадцатой, Марком и Лукой в девятых главах их Евангелий. Здесь прорывается как предзнаменование то, что исполнится на Пасху. Смерть Господа заранее связана с Преображением, ибо Он умирает от полноты жизни, а не от слабости.

Это становится ясным и в последнюю ночь в Гефси-манском саду (Лк 22.39-46). Ужас конца вплотную надвигается на Него. Он смертельно тоскует, но подчиняется воле Отца. Смерть приходит к Нему не изнутри, как последствие разрушения самого существа. Он не получил, как каждый из нас уже в момент рождения, то внутреннее повреждение, завершающим последствием которого является фактическая смерть. Христос не поврежден до самых Своих глубин, смерть приходит к Нему только волей Отца, которую Он воспринял как Свою собственную свободу. Но тем самым Он принял ее в Себя глубже, чем кто бы то ни было из нас. Мы воспринимаем ее страдательно как силу, Он же желал ее в предельной глубине любви. Оттого и умирание Его так тяжело. Говорилось, что другие умирали более ужасным образом, но это неверно. Никто не умер так, как Он. Смерть тем ужаснее, чем сильнее, чище, нежнее была жизнь. Наша жизнь всегда обречена на смерть, мы едва ли даже знаем, что, собственно, она такое. Он же был столь полно и единственно живым, что мог сказать: «Я есмь жизнь». Оттого Он и испил смерть до дна, - но оттого и одолел ее.

После Христа смерть уже не та, что до Него. Веровать же — означает участвовать в этой перемене: «Верующий в Меня если и умрет, оживет». Верующий уже обладает «вечной» жизнью.

Полное осознание того, что тут происходит, понимание того, что значит смерть, и постижение того, что осуществилось через Христа, мы находим у Павла. Он говорит вполне ясно. Через одного человека, Адама, грех вошел в мир, а через грех вошла смерть. (Рим 5.12-21). Человек смертен не по сущности своей. Утверждать обратное было бы явным язычеством. Грех приносит смерть, ибо он разлучает человека с Богом. Подлинную жизнь человек имел тогда, когда был «причастником Божеского естества» (2 Петр 1. 4), грех же уничтожил эту причастность. Это была первая смерть. Начиная с нее, мы все умираем. Христос же не только «причастен Божескому естеству», но и един с ним. Он Сам есть жизнь, которой преодолеваются грех и смерть.

11. Вечное сознание