Господа, это я!

«Милостивый государь Петр Аркадьевич!

За последние дни немецкая демократическая печать с особенной страстью обсуждает судьбу русского подданного Аршакова (он же Мирский и Тер-Петросов), который привлечен к ответственности перед военным судом в Тифлисе по делу о разбойном нападении в названном городе на казенный денежный транспорт в 1907 году и которому грозит, будто бы, смертная казнь.

При говор суда должен был состояться, по словам германской прессы, в Тифлисе 26 апреля.

Радикальный орган „Форвертс“, демократическая „Франкфуртер цайтунг“ и „Берлинер тагеблат“ нападают при этом на немецкую полицию, выславшую Аршакова-Мирского, по выходе его из Берлинской городской больницы для душевнобольных, в Россию, где он, будто бы, тотчас же попался в руки русским властям. С другой стороны, сказанные газеты позволяют себе тенденциозные и крайне резкие суждения о русских „политических судебных процессах“.

В Министерстве Иностранных Дел велась в 1908 году по делу Мирского переписка с Министерством Юстиции, которое просило войти в сношение с Германским Правительством на предмет судебно-медицинского освидетельствования и допроса в качестве свидетеля названного лица, задержанного в 1907 году в Берлине. Отношением от 18 июня 1908 г. № 171 Министерство Иностранных Дел уведомило первый Департамент Министерства Юстиции, что Мирский не может быть допрошен вследствие состояния здоровья, как о том свидетельствовало приложенное к сказанному отношению судебно-медицинское удостоверение.

Принимая во внимание, что нападки прессы на Германское Правительство, которые не преминут усилиться в случае, если Мирский, действительно, будет приговорен к смертной казни, могут оказать неблагоприятное для нас влияние в вопросе о высылке анархистов, считаю долгом сообщить о вышеизложенном Вашему Превосходительству, на случай, если Вы признаете необходимым принять по сему какие-либо меры.

Примите. Милостивый государь, уверение в отличном моем уважении и совершенной преданности.

САЗОНОВ».

Автор второго письма-телеграммы был президент Лиги защиты прав человека Френсис де Прессансе, который выражал уверенность, что «русское правительство в соответствии с принципами прав человека откажется признать виновным Мирского-Аршакова-Тер-Петросова, болезненное состояние и невменяемость которого были юридически установлены компетентными специалистами».

Петра Столыпина, почти не видного из-за длинного, покрытого сукном письменного стола, телеграмма из Парижа нисколько не заинтересовала. Права человека? Еще чего! Он посмотрел в окно, за которым уже третий день не переставая лил дождь, из-за которого он, премьер-министр России, не мог пойти на рыбалку. Он крепко выругался, обращаясь то ли к дождю, то ли к президенту Лиги защиты прав человека, и подписал на телеграмме: «Что за чепуха?»

Письмо министра иностранных дел не на шутку взволновало Столыпина. Он достал из ящика чистый лист бумаги, собираясь написать письмо в Тифлис, наместнику Кавказа Воронцову-Дашкову.