«Господа офицеры». Неизвестная история русской армии

…Вейсман, готовясь к взятию крепости, решил помешать отступить противнику свободно и с небольшими потерями. Для этого он выслал гренадер Блюхера оседлать мачинскую дорогу. Часть кавалерии, возглавляемая непосредственно генералом Энгельгардтом, также перекрыла эту дорогу, а другая её часть во главе с майором Лалашем заняла лежащее рядом с дорогой дефиле.

Турки, видя, что дорога, по которой они намеревались отступить, занимается противником, решили этого не допустить и, выйдя из крепости, всей своей кавалерией приготовились напасть на Энгельгардта. Но тот их опередил, предприняв нападение первым. Противник был рассеян по ближайшим кустам, но вновь сгруппировался, обошёл Энгельгардта стороной и вышел на мачинскую дорогу, где был встречен в дефиле Лалашем. В это время подоспели и Энгельгардт с Блюхером, ударившие по неприятелю с тыла. Здесь турки потеряли более 300 человек убитыми и около 100 пленными.

Вейсман же тем временем подходил к Исакчи по бабадагской дороге под огнём батарей крепости — артиллерия стреляла по русской пехоте почти беспрерывно, надеясь её тем самым задержать и дать возможность отойти своим пехотинцам».

Между прочим, Вейсман — это практически одногодок А.В. Суворова, его соратник во всех походах русской армии и соперник в воинской славе, человек, которого называли «русский Ахилл», хотя на самом деле его звали Отто-Адольф Вейсман барон фон Вейсенштейн. Последний свой бой генерал-майор Вейсман провёл под Силистрией — он лично повёл 10 батальонов русской пехоты на турецкий укреплённый лагерь. «Янычар было в три с лишним раза больше, чем солдат в его каре, и они своей массой начали отжимать русских от лагеря, пишут очевидцы: „Один из турок, яростно рубившийся саблей и уже долгое время действовавший как щитом пистолетом, зажатым в левой руке, приблизился к русскому генералу. Отбив его шпагу и довернув противника кистевым нажимом, янычар в упор разрядил в него свой пистолет. Заряд пробил Вейсману левую руку и сердце. Последние его слова были: ‚Не говорите людям…ʻ

Но его опасения и надежды турок, издавших ликующий рёв, когда он упал, оказались напрасными. Два гренадера, держа на весу тело генерала, завёрнутое в плащ, мерно пошли вперёд.

…Суворов, узнав об этой смерти, прошептал:

— Вейсмана не стало, я остался один.

Так же думал и Румянцев; когда русские отошли за Дунай, на посту командующего армии у Гирсова Вейсмана заменил Суворов“».

Кстати, для Румянцева и для Суворова тогдашним примером полководца был король Пруссии Фридрих II.