Господа осеннего пути (СИ)

—Как однообразно мое воображение, и пресна была моя жизнь до этого момента,–меня ловко, одной рукой переворачивают на живот и задирают тунику.

—Так нельзя! Пусть хотя бы этот дармоед выйдет!

—Чего–то дармоед?

—Никуда он не выйдет, дочку мне перепугает.

—Ой, можно подумать. Из того, что я слышал, это мы должны пугаться.

—Из того, что я видел и слышал…вы врятли чего испугаетесь.

—Слушайте, а нельзя продолжить эти увлекательные трения с моей прикрытой пятой точкой? Ой…–реально, больно.

–Вот теперь, можно. Теперь вы рассказываете, можно сразу вдвоем, пока я буду обрабатывать укусы. Можно сразу начать с твоих мужиков.

Дар

—Время, Владыка, время! У вас, тебя и Ялы, его все меньше и меньше!–Дагон мечется за моей спиной раненным зверем.–Это надо же, закинуть иринэ в Империю моров, идиот безмозглый! Если Высшие на наших просторах, все–таки, зверюга редкая и по улицам просто так не шастающая…и то девчонка, вон, умудрилась сколько подцепить…как городская собака клещей в лесу…То там, там, это преобладающая раса, каждый первый! Это доставка к двери!

—Прекрати истерить, сказал! А то упокою сейчас мигом! Куда мог, туда и открыл портал, я бы на тебя посмотрел…а он и открыл, и забросил Ялу, и Грею ниточку не дал, так что не заходись праведным гневом. Всерьез предполагаешь, что всего этого дерьма не знаю и не понимаю!–У меня трясутся руки, сколько в компании голодных Варгов может просуществовать маленькая соблазнительная мышка? Правильный ответ, нисколько, исчезнет сразу…еще и вся покусанная, кровящая…даже на пару с девоном. Держусь, потому как я еще могу дышать, а, значит, и она еще жива, каким–то чудом, но жива…

—Я не могу здесь бросить Макса, как ты сам правильно недавно заметил, она мне этого не простит,-говорю уже спокойнее,–да и сам…уже не могу…перевернуло, перетряхло меня общение с Ялой…не могу…

—Ты же его не одного оставишь, с отцом,–Дагон уже тоже успокоился…почти,–какие–никакие родственные чувства у него должны быть…наверное…

—Должны, но не обязаны. Если Максу фигово физически после дебатов с Греем…а с Ялой они успели переговорить, чувство вины его гложет, но и то, что она его простила, он знает…то Влаш… он сам на себя не похож…

Оба поворачиваемся на Влаша…Он сидит около Макса, периодически меняя тряпицы на его лбу. С момента как мы с Дагоном их нашли, я не слышал от него и десятка слов, он словно постоянно прислушивается к чему–то. Хотя почему «словно»? Он прислушивается к Яле, к ее сердцу…я только угадываю его стук, а он? Слышит и боится потерять этот стук? И…если мы с Дагоном не очень стеснялись в определениях для Макса, то он…молчит…и это пугает…Если обезумит…

–Насколько есть вероятность того, что мы сможем с ним справиться, если сбрендит окончательно, а, Владыка?–Дагон озвучивает мои опасения.

—Тьфу на тебя…ничтожно мала такая вероятность…

—Какая прелесть, однако…тем более, не дожидаясь этого судьбоносного момента, нам надо к Яле…вы же с ним, если что, от наших миров камня на камне не оставите…

—Сохранность наших миров меня и сейчас не сильно интересует, если уж пошел такой откровенный разговор…

—Даже не сомневаюсь…Иди, попробуй еще напоить Макса своей кровью…и прощупать вменяемость Влаша…чем быстрее найдем Ялу, тем больше шансов…у всех больше…Ты сможешь проложить порталы?

—Попробую, но лучше бы Макс. Он его туда открывал, вместе с нашей девочкой…

—Чего тогда сидишь, не понимаю!–и этот нахал подтолкнул меня.

—Совсем оборзел? Поблизости будь, если вдруг Влаша переклинет и на мне.

—Мне по голове от вашего Макса неплохо прилетело, но не до такой степени…не маленький, иди уже,–фыркает.

Поднимаюсь без резких движений, и, так же плавно, подхожу к Влашу. Кажется, он меня даже не замечает, руки движутся, меняют тряпки на лбу Макса, а взгляд устремлен куда–то за его спину.

—Правитель…–ноль реакции,–Влаш…

Медленно, но поворачивается ко мне.

—Макса надо приводить в себя, чем дольше мы не идем, тем меньше у Ялы шансов…пробуем?–я выдыхаю, он в здравом уме и твердой памяти.

—я…просто не могу больше…с ума сойду…не уберег…ее страх и боль…

—Я знаю…чувствую…

—Она до конца мне поверила, именно сейчас, до конца, а я…

—А мы...Влаш, а мы…Давай пробуем привести Макса в себя…

Мне…что это за странное чувство ворочается в груди? Жалость? Сострадание? Все это Яла, наша Яла.

Он кивает, задирает рукав туники и прокусывает руку…стекают темные, почти черные капли, бесценные…я тоже прокусываю свою.

—Давай, пробуем попеременно, по чуть–чуть…должен прийти в себя…мало у нас времени, должен.

Яла

—Вон тот «умный» товарищ, у которого язык без костей, пусть и рассказывает,–шиплю, потирая наконец убранную с всеобщего обозрения пятую точку,–а я могу про себя. Но хотелось бы лучше сначало послушать про Вас.

—Логика есть, не поспоришь, чтобы потом определиться, что мне можно рассказать, а с чем повременить. Вытяни руку, пожалуйста, и держи так,–крутит мою опухшую конечность,–шить или не шить, вот в чем вопрос?