Господа осеннего пути (СИ)

—Терн, говоришь,-этот мальчишка меня что, сканирует? Пожалуй, обозначусь …даю показаться истинному облику.

—Какого…–он слитным движением выхватывает Лису из постели и задвигает себе за спину.

—Ты охренел, апчхи, совсем сбрендил?–Лиса пробует вывернуться из его хватки.

—Отпусти девушку, сейчас же, и никогда больше не прикасайся,–на моей воротнике с противным звонок разлетается айш.

—Да отпусти ты меня, заботливый наш. Я…знаю, что облик другой…старше и все…отпусти сказала, апчхи.

—А кто это знаешь?–Из рук не выпускает, испытывая мое терпение.

—Да знаю, знаю, Высший вирг, Советник этого вашего Совета, отпусти говорю, апчхи.

Мальчишка ошеломленно отпускает, и мое чудо влетает мне в объятия.

—Психи,–огрызается.

—Маленькая, а ты когда догадалась, что не помощник Советника, а сам…–и страха нет.

—Да, когда по Хранилищу лазила портретное описание встретила…ну и поняла…и оговорка твоя. Почему сразу не сказал…понятно…даже испугалась…но чуть-чуть…но ведь это ничего не меняет, ну между нами… или…–отстраняется и смотрит в глаза.

—Между нами?–Шипит Тор.

—Не меняет,–игнорирую и еще сильнее обнимаю свое наваждение и чудо.

—Ну и хорошо. А вопросы я потом задам. Много вопросов, честно предупреждаю. А сейчас обнаглею окончательно и бесповоротно. Побудешь со мной, пока я посплю? Очень хочется…а тебя отпускать не хочется. Тебе ведь вещи нужно…и, вообще…

—А меня отпускать и не надо, помнишь, говорил?–Краснеет, помнит.–Вещи сейчас привезут. Ты такая горячая, это нормально?

—Для простуды, нормально. Уже биостимулятор приняла, пройдет,–но пока ее ощутимо потряхивает.

—Хорошо, потом расскажешь, как умудрилась,–поднимаю на руки и несу к кровати.

—Мне бы в душевую, согреться,–шепчет,–только голова кружится. Поможешь?

Я чуть ее не роняю, около двери закашливается Тор. Бесхитростное мое наваждение.

—Конечно, пройдет,–каркает,–я же тебе еще и наш, местный, биостимулятор дал.–Твою мать…

—Маленькая,–ставлю ее на ноги в ванной и прижимаю к себе,–ты мое сердце чувствуешь, слышишь?

—А оно у тебя свое, настоящее?–И устраивает головку ровно над сердцем. И мое, вполне себе настоящее, начинает биться в одном ритме с ее. В бешенном просто. Конечно, голова кружится.

—А ты как думаешь сейчас?–Хриплю, буквально из последних сил удерживая руки строго на плечах. Вся моя хваленая выдержка уже разодрана в мелкую труху.

—Точно настоящее,–трется как котенок,–так искусственное греть не может.

—Лисенок, тогда сейчас я буду замедлять свое сердце и твое тоже чуть успокоится. И будет полегче.

—Почему?–Вопрос прилетает и от Лисы …и от этого…одаренного, который стимулятор для виргов дал человеку.

—Потому как ты моя иринэ, и мы крепко связаны по всем направлениям,–отвечаю Лисе, но смотрю на Тора, который стоит уже в дверях ванной.

—Вы так уверены?–И взгляд у него странный.

—Я уверен, и с Вами потом обстоятельно так поговорю. Многое станет понятно …и Ваши чувства и ощущения тоже. Так уже бывало, правда, очень–очень давно.–Вид у Тора становится совершенно обалдевший. Я все это «переварил» еще вчера. А Лиса не прислушивается, стоит, прижавшись ко мне. И сердечко ее бьется уже чуть–чуть, но помедленнее.

—Легче, лисенок?

—Да, я, наверное, в ванной теперь сама справлюсь…–но прижимается ко мне сильнее.

—Э нет, лисенок, не решай меня этого удовольствия,–даже кончики пальцев покалывает в предвкушении.

—А не слишком…энергично все развивается?–Не вовремя отмирает Тор.

—Медленно все развивается. И свободен,–и ментально чуть его прикладываю.

Но выходит только тогда, когда начинаю расстегивать рубашку на моем лисенке. Какая же она все–таки ладная, все как мечталось долгие годы. Спускаю брюки. Тянусь к белью, но меня останавливает тонкая ручка.

—Давай так…

—Малыш, я не знаю как у вас на планете, а у нас ванну, все–таки, принимают без белья. И я уже сильно взрослый мальчик, много женских прелестей видел, и ничего, выжил.

—Прямо очень много?–Демонстративно сама снимает топ. И не отходит, смотрит возмущенно и зло прямо в глаза. Она же ревнует, осеняет. Расплываюсь в глупой улыбке, заставляя ее недоуменно хмурить бровки.

—Прямо очень много. Но ты моя и я твой. И теперь только так. А прошлое остается только в прошлом. Если будет тебя это нужно, отвечу на все вопросы. И ты на мои.

—Я, наверное, глупо себе веду, да?–Переминается с ноги на ногу.

—Ты ведешь себя искренне…и ревнуешь так,-все–таки избавляю ее от последней тряпки и замираю, рассматривая свое сокровище.

—А ты со мной…будешь?–И я опять на «лопатках».

—Буду,–никогда так быстро не отвечал. Как мне теперь это пережить и не слететь с катушек.

Набираю ванну, придерживая лисенка за талию. Ее еще ощутимо шатает, хотя сердце уже и не долбит как сумасшедшее. Все равно ритм рванный.

—Лисенок, что тебя так будоражит?–Шепчу аккуратно опуская в ванну. Сам сажусь сзади. Откидывает головку мне на плечо. Как здесь не поцеловать тонкую беззащитную шейку и не спуститься дальше на плечо.

—Издеваешься? Если что, я каждый день оказываюсь в ванной с Советником виргов. Чего уж здесь волноваться…–ворчит.