Господарство Псковское

После того, как прошли в ворота, Гром не отходил ни на шаг, на каждое моё движение мгновенно вскидывал лобастую голову, смешно настораживался, шевеля лопухами ушей. А я в который раз перебирал свои воспоминания, проговаривал про себя предстоящий рассказ, снова и снова убеждал себя в сделанных выводах и правильности своих поступков. Ошибок хватало, что-то совсем не нравилось, но сделанного не вернёшь. И всё-таки не зря сходили, огромное дело для княжества сделали. Пусть все плюсы похода пока ещё не видны, расходы и потери закрывают явное. Но всё утрясётся, а со временем и проявится. Только одно то, что с хазарами договорились, очень многого стоит и перекрывает любые затраты и потери.

Наконец пришла моя очередь рассказывать. Гром так и не отпустил меня одного. Плотно прижался к бедру боком и так и прошёл рядом к Верховному. Волхв только покосился на собаку, но промолчал. Да и ладно, пусть рядом будет, не мешает же.

Подробно рассказывал, отвечал на вопросы, уточнял свои выводы и делал предположения. До позднего вечера продолжалась беседа. Утром продолжили разговор. Когда полностью выдохся, опустошённый долгим рассказом, и замолчал, Будимир поднялся, прошёлся несколько раз туда-сюда, остановился и, повернувшись ко мне, подвёл черту:

– Отдохни до завтра. После продолжим.

Да вроде всё рассказал? Что ещё? Но да ладно, не спорить же? Завтра и узнаю, в чём дело.

Утром Будимир немного помолчал, явно испытывая моё терпение. А может, ему самому неловко было начинать какой-то разговор, я же видел, что он мнётся, не решается заговорить. Необычное поведение волхва насторожило. Что ещё меня ждёт?

– Ступай за мной.

Пришли к тому самому дереву. Да неужели? Никак меня очередная встреча ждёт?

– С Перуном разговаривали. Очень хочет тебя видеть.

– Так кто ему мешает? Взял бы и явился, поговорил.

– Является только, гм… Помолчи, а? Без тебя тяжко.

Что это с ним? Ни разу не видел волхва в таком подавленном состоянии. А может? Да нет, не может этого быть, не верю…

– Угадал ты. Хочет тебя Перун домой отправить. Говорит, заслужил…

Стою. Язык проглотил. Да и слова все пропали и сказать нечего. В горле ком.

– Подойди к дереву, позови бога.

На деревянных негнущихся ногах делаю несколько шагов вперёд, спотыкаюсь и, чуть не упав, обхватываю шершавый ствол.

– Так обрадовался, что ноги не держат? – ехидный голос возник, казалось, отовсюду, проник в каждую клеточку моего тела, придавая силы. Выпрямился, повернулся, стараясь держать спину прямой.

– Решили мы тебя домой отправить. Ты же просил? Радуйся. Однако что-то не вижу радости.

– Прости. И домой очень хочется, и здесь ещё столько не сделано. Не успел многое. А как Трувор без меня? Столько нового задумано, и всё будет делаться без моего участия?

– Ну, тогда я тебя совсем не понимаю. Что тебе ещё нужно? Домой хочешь?

– Хочу, конечно. Но и тут…

– Что тут. Остаёшься? – потом с прищуром посмотрел на меня и рассмеялся. – Так и знал, что так будет. Мы даже поспорили, сразу согласишься или засомневаешься.

– И кто выиграл?

– Я, конечно. Кто же ещё? А теперь слушай, что скажу. Всё, для чего тебя сюда перекинули, ты сделал. Есть ещё некоторые сомнения, не везде вероятность однозначна и определена, но самое главное, повторяюсь, сделано. А тебе можно и домой отправляться. Пока.

– А смогу ли я там теперь просто так жить? Может, мне вместе с женой назад вернуться?

– А ты уверен, что она захочет там всё бросить и поменять свой дом на этот? Молчишь? Не знаешь. То-то. Ладно, отправляйся домой. Определишься, может, ещё и договорим! – подмигнул мне лукаво, явно наслаждаясь моим ошарашенным видом, протянул руку, потрепал Громчика, обалдевшего от всего происходящего не меньше моего, и, мигом построжев, продолжил: – Всё, что здесь приобрёл, с тобой и останется. Готов?

Понял, что от меня ответа не дождётся, и махнул мне рукой. Успел я ещё увидеть поднятую в прощальном извечном жесте руку ссутулившегося Будимира, и мир закружился перед глазами…

Эпилог

– Голова-то как болит… Здорово я об эту сосну навернулся. Что это так Грома напугало? – ощупывая огромную шишку на голове, негромко пробормотал я. Опираясь на дерево, поднялся, утвердился на подрагивающих ногах, вдохнул воздух полной грудью. Уф-ф, всё цело. Хорошо!

– Гром, зараза, ты что наделал? Что к ногам жмёшься? Да отодвинься чуток, давай наверх из оврага выбираться. Да что трясёшься-то? – Проследил за взглядом собаки, с содроганием увидел в нескольких метрах от себя золотистые немигающие глаза.

– М-мать…

Плоская огромная голова размеренно покачивала красным гребнем.

Где-то я это уже видел? Где? Показалось, что змеюка ехидно подмигнула, чуть изогнула в улыбке свои узкие губы, быстро-быстро прошила воздух длинным раздвоенным языком, ещё раз мигнула и растаяла в воздухе.