Господин Ганджубас

Оказалось непросто передать Эрни разговор со Старым Джоном. Я сказал, что гашиш можно экспортировать из Непала примерно за такую же цену, которую запрашивал Роберт Кримболл в Бангкоке, но не больше полутонны за раз. И придется посылать в Непал человека, чтобы проверить, не пропускает ли упаковка запах. Эрни отправил туда своего верного помощника, Тома Сунде, с деньгами и указаниями насчет упаковки. Прежде чем лететь в Катманду, Том остановился в Лондоне познакомиться со Старым Джоном. Эрни велел Тому ничего от меня не скрывать.

В 1970-е годы самым могущественным мафиозным кланом в Соединенных Штатах считалась семья Карло Гамбино, послужившего прототипом Вито Корлеоне из романа Марио Пьюзо «Крестный отец». Гамбино, мафиози старой закалки, родившийся на Сицилии в начале века, все еще полагал, что мафия должна держаться в стороне от контрабанды наркотиков. Кармине Таланте, основной претендент на место Гамбино и крестный отец нью-йоркского клана, не был столь щепетилен. Он считал, что мафия должна контролировать все, включая наркотики. Организация Таланте обращалась к услугам Дона Брауна, американца ирландского происхождения, который делал деньги на наркотиках в Нью-Йорке, в Куинс, а спускал в Лос-Анджелесе. Дон Браун водил знакомство с Ричардом Шерманом, пронырливым адвокатом из Калифорнии, которого нанял Эрни Комбс. Так случилось, что Шерман представил Эрни Дону Брауну. Родилась схема поставок.

Большое количество пропавших грузов служило веским доказательством того, что клану Таланте ничего не стоит вывозить товар из аэропорта Кеннеди, минуя обычные каналы. И это открывало широкое поле для контрабанды. Чаще всего вполне безобидный груз, товары, произведенные в Нью-Йорке, отправлялись в одну из стран, поставлявших наркотики. Компания-импортер якобы возвращала импортную поставку под тем предлогом, что товары повреждены или не того качества. На самом деле мафия отправляла и получала груз гашиша.

Специально для непальских поставок в Нью-Йорке учредили компанию «Кул эйр», призванную заниматься экспортом кондиционеров. Старый Джон и Том Сунде вылетели в Катманду, поодиночке, с чемоданчиками, набитыми зеленью Эрни. Старому Джону предстояло создать непальскую компанию по импорту кондиционеров и сообщить мне ее реквизиты. Спустя неделю я получил из Катманду телеграмму, всего одно слово «Йети». Я знал, что так в Гималаях называют снежного человека, но это ничего не проясняло. Эрни не терпелось узнать новости. Я не представлял, что ему сообщить, поэтому телеграфировал Старому Джону в Катманду, попросив позвонить мне.

— Джон, что означает твое сообщение?

— Так называется то, что тебе нужно.

Назвать именем снежного человека компанию по кондиционированию воздуха? Не скажешь, что это удачная мысль.

— Джон, это название неуместно.

— Еще как уместно, уверяю тебя. Ни одного пока не поймали.

Я сдался.

— Хорошо, Джон, пусть так. А как со всем остальным? Все в порядке?

— Нет. Здесь воротят нос от макарон, едят китайскими палочками, налегают на свиные колбаски или питаются со шведского стола. Макароны тут не пройдут.

С каждым днем понимать Старого Джона становилось все легче. Он не гарантировал, что груз попадет на рейс «Алиталии», перед тем как окажется в Нью-Йорке. Он мог только поручиться, что груз прибудет в Нью-Йорк на рейсах европейских или дальневосточных авиакомпаний. Я связался с Эрни, и тот обещал посмотреть, что можно сделать.

На деньги Эрни я приобрел для пентхауса в Риджентс-парк стереосистему и пластинки. Отец Джуди и его подружка переехали в брайтонскую квартиру, а Джуди позволили пользоваться отцовскими апартаментами недалеко от Риджентс-парка. Весенним днем, часа в четыре, я в одиночестве лениво озирал лондонские горизонты и слушал Ladies Love Outlaws Уэйлона Дженнингса. Взглянул вниз и увидел, что четверо здоровяков в пальто ходко направляются к моей парадной. Что-то подсказывало: это по мою душу. Но кто такие? Позвонили снизу, от двери на первом этаже. На вопрос, кто там, приглушенный голос пробормотал что-то невнятное. Я открыл дверь на первом этаже, напялил очки укурка, выскользнул из квартиры и начал спускаться по пожарной лестнице, понадеявшись, что визитеры, скорее всего, поедут на лифте. Спустившись, я заметил, что четверо громил по-прежнему стоят снаружи у стеклянного двухдверного входа и разговаривают с уборщиком, открывшим одну дверь. Меня заметили, и уборщик кивнул в мою сторону. Я медленно и нахально подошел к двери, как будто собираясь выйти на улицу. Один из четверки щелкнул затвором фотоаппарата. Другой сказал: «Это не он». «Прошу прощения, сэр. Извините нас», — добавил третий. Я смерил их недовольным взглядом, вышел на улицу и взял такси до Сохо. Очевидно, это были люди из «Дейли миррор», с полицией или без оной.

Как они пронюхали? Я не имел об этом ни малейшего представления, зато понимал, что назад, в пентхаус ходу нет.