Господин маг

Общий вагон особого комфорта пассажирам не предоставлял. Деревянные лавки, на которых сидели по трое, узкий проход рядом с ними вдоль противоположной стенки, да деревянные полки наверху вдоль обеих стенок для вещей. Поперечных стенок не было, деление на купе осуществляли только спинки лавок, как в современных электричках. И еще, вагоны были небольшими, шесть "купе", тридцать шесть посадочных мест.

Ехать было почти сутки, но спать можно было только сидя, прислоняясь к спинкам и друг другу. Впрочем, Петю такие условия не смутили, равно как и его соседей. Как отметил в другом мире на критику своих вагонов П.А.Столыпин, дома у его переселенцев условия проживания были не лучше.

Вот и Петя, пожив три дня в отдельной комнате, вернулся к привычному положению в лавке, где он научился добирать недосып сидя, в любом месте, не обращая внимания на шум. И набирать сон хоть по паре минут. Отец такое умение "фронтовым" называл. В вагоне же хотя бы не стреляли. Разве что пара оказавшихся в противоположных концах вагона младенцев периодически сигнал тревоги подавала.

Соседи были самые разные, но все простые люди, что неудивительно. Петя быстренько знак с груди в сидор спрятал и перестал среди них совершенно выделяться. А к бригаде каменщиков так и вовсе удачно прибился - в карты играть. Колода у Пети своя была, так что остался он в плюсе. Небольшом, всего-то около двугривенного. Играли по копейке в буру, и Петя даже, можно сказать, не жульничал. По крайней мере, карты не передергивал. А то, что все их знал по рубашкам, кто же от такого преимущества откажется? Тем более, что выигрыша такое знание не гарантирует. Мастеровые, которые играли только, чтобы время в пути занять, претензий к нему не имели. Наоборот, симпатией прониклись.

На станциях почти весь вагон наружу выходил, ноги размять и кипятка прихватить. И до сортира прогуляться, кому надо. В вагонах подобных "заведений" не было. Богатые, которые купе или даже целые вагоны арендовали, могут, если приспичит, ночным горшком воспользоваться. А так перегоны между станциями не слишком велики, остановки каждые два-три часа.

Еще на станциях можно было прикупить всякие разности у подходивших к поезду бабок. Платки и прочие кустарные поделки Петю не интересовали, а вот горячие пироги пару раз за поездку взял. Кое-какую снедь он и так прихватил, но свежее вкуснее. Особенно когда тратишь только что выигранные копейки. Он даже разок сбитнем себя побаловал.

Само собой, идея сходить в вагон-ресторан ни Пете, ни его попутчикам по вагону в голову не пришла. А вот опричник с остальными кадетами, небось, там столовались. Но чувства зависти у такого же кадета в общем вагоне эта мысль не вызвала. Вот еще, деньги впустую тратить!

На вокзал города Баян ("баять" - колдовать по древнерусски), где и располагалась Академия, поезд прибыл немногим за полдень следующего дня.

Петя вышел вместе с бригадой каменщиков. Оказалось, ехали они именно сюда и даже в Академию. Только не учиться, а какие-то ремонтно-строительные работы проводить. Чуть ли не на целый год подрядились. Удивился, неужто в городе своих каменщиков нету? Есть, но все больно высокой квалификации. Как правило, сами из Баяна по всей стране на стройки разъезжаются, а разнорабочие, наоборот, сюда из других мест едут. Странный порядок.

Городок оказался даже меньше Песта, но какой-то весь ухоженный. Видно, что зажиточные люди живут. Не богатые, дворянских усадеб, как раз, не наблюдается, но домики справные, улицы шлаком присыпаны (из чего можно сделать вывод, что топят тут преимущественно каменным углем), а канавы вдоль них прочищены.

Петя без особого удовольствия отправился искать опричника с другими кадетами. Направление-то у Трифонова, а так бы он своим ходом добраться предпочел. Еще в пути успел выяснить, что от вокзала до Академии всего-то пара верст будет. За двадцать минут спокойным шагом дойти можно.

Поиски не затянулись. Это у Пети только сидор за плечами да саквояж в руках, а вот его соученики, уже переодевшиеся в форму Академии, собрали чуть ли не бригаду грузчиков и теперь следили за тем, как крепкие дядьки подвязывают к себе ремнями чемоданы, коробки, баулы и даже корзины, из-за которых их уже и видно почти не было. Опричник, в руках у которого был все тот же саквояж и тубус взирал на это с плохо скрываемым раздражением. Петю он заметил, но так как тот предусмотрительно пристроился к грузчикам с противоположной от Трифонова стороны, в разговор с ним вступить пытаться не стал, только что-то под нос себе буркнул.

А вот на привокзальной площади случился скандал. Из Академии за прибывшими учениками карету прислали, но явно недостаточного размера. В нее и без вещей шесть человек впихнуть было бы проблематично, а с таким багажом - совершенно нереально. Вот опричник и разъяснял кучеру (от которого, на самом деле, ничего не зависело), как неправильно поступила администрация Академии, которую загодя предупредили об успехах Путивльской губернии в этом году.