Господин Никто

Отпирая квартиру в предместье Монмартр, я машинально отмечаю про себя, что в последнее время в моем кармане завелось слишком много ключей, а это довольно нелепо для бездомного бродяги вроде меня. Нахожу на кухне кофе и стараюсь припомнить уроки Франсуаз относительно способов приготовления этого напитка. Для невзыскательного вкуса кофе получился вполне приличный. Едва успеваю его распробовать, как у входа раздается звонок.

Мери Ламур в ослепительном весенне-летнем таулете — оранжевое платье с огромными красными цветами. Один пышный мак расцвел у нее на животе, а второй такой же — на обратной стороне медали.

— Как ты меня находишь? — спрашивает она, с довольным видом вращая своими внушительными бедрами. — Пришлось так спешить…

— Ты чрезвычайно соблазнительна и оделась как раз к случаю, — говорю я. — Дорогая Мери, у меня такое чувство, что нынче день твоей свадьбы.

Женщина смотрит на меня не то с испугом, не то с радостным оживлением.

— Моей свадьбы?

— Вот именно. И если я о чем-либо сожалею, то лишь о том, что не я буду женихом. Но, между нами будь сказано, роль друга дома тоже имеет свои хорошие стороны…

— Погоди, мой мальчик, а то у меня голова разболится. Можешь сказать мне членораздельно, о чем ты мелешь?

— Это как раз я и собираюсь сделать, — киваю я, протягивая ей свои «зеленые».

Мери Ламур закуривает и разваливается на диване, закинув широкий подол платья, чтоб не помять и чтоб показать мне, что ее бедра одинаково привлекательны в любое время суток.

— Дорогая Мери, волею непредвиденных обстоятельств тебе придется сегодня же утром вступить в брак с нашим другом Марином Младеновым.

— С Младеновым? С этим старикашкой? — негодующе восклицает артистка.

— Вот, вот, — киваю я, — но это пустяки.

— Для тебя пустяки, а мне каково венчаться с ним?

— Не сокрушайся, моя девочка, — успокаиваю я ее. — Говорил ведь я, что моя задача — спасти тебя от грозящей опасности. Нынче твой последний безопасный день. Завтра могут разразиться ужаснейшие вещи. Нам нельзя терять ни минуты. Ты нуждаешься в защите. А в этой стране лучшей защитой служит закон.

— Ради бога, не изворачивайся. Что общего между законом и этим стариком?

— Ты должна иметь надежное убежище на случай покушения на тебя со стороны Димова. А что может служить более надежным убежищем, чем дом такого известного и уважаемого гражданина, как Младенов? Но чтобы Димов не имел права посягнуть на тебя, ты должна находиться там в качестве законной супруги Младенова.

— Если Димов захочет посягнуть, никакие законные основания его не остановят, — не без логики выпаливает женщина. — Он будет караулить у самого выхода и при первой же возможности пристукнет меня.

— Верно, — соглашаюсь я. — Но речь идет о нескольких днях. Я постараюсь обеспечить поддержку властей. А через два-три дня Димова самого могут пристукнуть. Междоусобица все разгорается.

— Мне не хочется выходить за Младенова, — капризно заявляет артистка, ее красноречивый взгляд недвусмысленно говорит мне: уж если так необходимо заключать с кем-то брак, давай лучше заключим его с тобой.

— Видишь ли, Мери, это ведь лишь нечто символическое — формальность перед законом. Подобные браки расторгаются с той же легкостью, с какой заключаются. Хотя, если хочешь знать, от этой связи ты будешь иметь только выгоду. Младенов политический деятель, человек почитаемый, а в скором времени он будет иметь еще больший вес. Благодаря ему ты сможешь появляться в высшем обществе, ходить на приемы, обретешь имя и положение. Притом он человек либеральный, не ревнивец, как твой Димов, и вообще не станет вмешиваться в твою личную жизнь. А то, что он стар, имеет и свою положительную сторону — случись ему завтра умереть, денежки его тут же соединяются с твоими.

— Ты сладкоречив, как поп, — вздыхает Мери. — Хорошо, раз ты считаешь, что так необходимо…

— Крайне необходимо. От этого зависит твоя жизнь.

Я устремляюсь на кухню за кофе, а Мери тем временем обнаруживает, что у нее нет свадебной фаты.

— Символично все это или нет, но я венчаюсь впервые, — вдруг заявляет она, полагая, вероятно, что этот первый брак не останется последним. — Я должна раздобыть фату.

— Найдется и фата. Через полчаса открываются большие магазины. А теперь скажи, как дела с медальоном?

— Да подменила его, как ты мне велел. Вчера ездила на машине за покупками и, прежде чем вернуть ему ключи, сменила талисман.

Допивая свой кофе, я с беспокойством замечаю, что Мери собралась по-своему скоротать оставшиеся полчаса. Она подходит ко мне, и надо мной устрашающе нависает ее огромный бюст. Полные губы награждают меня влажным поцелуем.

— Ты заставляешь меня терять голову, — бормочу я, сдерживая ее пышные округлые плечи. — Жаль, что у нас нет времени. Мне бы не хотелось вот так, украдкой, по крайней мере в первый раз.

Но Мери, очевидно, готова и украдкой, поэтому я тороплюсь отвести ее мысли в другую сторону.

— Ты, наверно, производила фурор на сцене того кабаре…