Господин поручик (СИ)

Остаток дня провел, гоняя личный состав по дому словно сидоровых коз. Образцовых штурмовиков из них так и не сделал, и вряд ли когда-нибудь сделаю, но простейшие азы вбил. Верней, не то чтобы вбил, для этого даже месяца категорически мало, а просто объяснил, но все равно уже легче.

В общем, лег спать с чувством выполненного долга...

Глава 10

Франция. Побережье Средиземного моря.

18 ноября 1919 года. 05:00

Как бы ни странно это звучало, с пристрелкой штуцера помогла Лили. А если точнее, она надоумила, как это сделать.

Едва начало рассветать, Воробышек заявила, что ей срочно требуется удовлетворить свои художественные потребности.

- С ума сошла? – отчаянно зевая, запротестовал Серж. – Темно еще...

- Ничего не хочу знать, – отчеканила Лили. – Если ты забыл, соседи привыкли, что когда я Марселе, то каждый день хожу на берег рисовать. Между прочим, с тобой вместе. Так что, не стоит их разочаровывать. А если кто-то... – девушка лукаво улыбнулась и посмотрела на меня, – хочет пострелять, то я знаю подходящее место. Только оденься приличней. Загулявшие на берегу матросы не особо интересуются искусствами.

- И куда мы собираемся?

- Совершим небольшую прогулку по морю. На один необитаемый остров. А там хоть из пушки пали, все равно, никто кроме чаек и бакланов не услышит. Обещаю, не пожалеешь, мы прекрасно проведем время. О, какие там прекрасные виды! Так и просятся на полотно. Только надо побольше еды с собой взять и пледы.

- Угу...

Шмотья я накупил целый тюк, так что, сменить образ не составило особого труда. Туристические ботинки, вельветовые бриджи с шерстяными гетрами, толстый свитер ручной вязки под горло и просторная драповая куртка с большими накладными карманами в стиле: я у мамы художник. Образ завершил намотанный на шею двухметровый вязанный шарф и беретка блинчиком с напуском на ухо. Вылитый Гоген, черт бы его побрал. Интересно, а я рисовать умею? А вдруг? Надо будет попробовать. Ладно, раскатал губу, марш собираться...

Так, разобранный штуцер в чехол для мольберта, «кольт» в кобуру, «маузер» со складнем в карманы, а «штайр» с патронами в сумку с кистями и красками. Немного практики не помешает. Больно уж патрон мощный, никак не приноровлюсь. Вроде все.

- Тебе идет, Алекс, – Лили заглянула ко мне в комнату и застенчиво улыбнулась. – Эй, ты чего такой угрюмый?

- Нам не стоит светиться в городе.

- Не беспокойся, – девушка заботливо поправила на мне шарф. – Корсиканцев и полиции много в порту и на подходах к нему, но нам туда и не надо. Спустимся к морю напрямую.

- Надеюсь.

Особых положительных эмоций от прогулки я не испытал. Какие уж тут эмоции, если тебя все вокруг ищут. И не для того, чтобы радостно обняться. Как под прицелом идешь, от каждого звука шарахаешься. Если бы не настоятельная потребность пристрелять винт, я бы даже шагу из дома не сделал.

В общем, добрались и ладно.

Дальше, Лили арендовала на маленьком рыбацком причале прогулочный моторный катерок, а после того, как мы погрузились, сама стала за штурвал и ловко отчалила от берега.

Буря закончилась еще ночью, стало гораздо теплей, на море наступил полный штиль. Курилась дымкой темно-свинцовая вода, мерно постукивал моторчик, по левому борту проплывали величественные пейзажи Марселя. Путешествие проходило довольно комфортно, но все равно, я не чувствовал себя в своей тарелке. Что, в свою очередь, привело к очередному любопытному выводу. Скорее всего, в своей прошлой жизни, меня ничего не связывало с морем. А значит, принадлежность к спецподразделениям военно-морского флота отпадает сразу. Ни моряк ни разу. Сапог, одним словом. Так, кажется, мореманы сухопутных крыс называют.

- По левую сторону гавани, вон там, на мысу, видишь? – Серж добровольно взял на себя обязанности экскурсовода и болтал без умолка. – Это форт Святого Иоанна. А по правую – форт Святого Николая. Но он был построен позже чем первый. А выше него, дворец Пале-дю-Фаро. А это... если не ошибаюсь, базилика...

- Базилика Сен-Виктор, – не отрываясь от штурвала, подсказала Лили. – Пятый век. Названа в честь принявшего христианство римского солдата Виктора.

- Размололи между жерновами, страдальца, – подхватил Серж. – А впоследствии признали святым, Святым Виктором.

Я слушал их и не мог отделаться от чувства, что Умник и Воробышек ненастоящие анархисты. До встречи с ними, воображение рисовало мне последователей мамы-анархии, как истеричных, унюханных кокаином персонажей, с длинными слипшимися в сосульки патлами и с дымящимися бомбами в руках. А эти... Эрудированные и веселые ребята, конечно, со своими захерами в голове, но полностью адекватные. Что не может не радовать. Еще мне фанатиков не хватало.

- А это что? – я ткнул рукой в приземистую крепость на большом острове по правому борту нашего катера.