Господин Разрушитель (СИ)

От одной только мысли, что я заявлюсь на люди: в студию звукозаписи, на интервью, на сцену или ещё куда бы то ни было с песнями о жестокой Еве… даже преподнося окружающим её как художественный образ, у меня не повернётся язык рассказать им, кто на самом деле их любимая Мисс Кисс. Они ведь так защищали девчонку в комментариях от малейших нападок в моём блоге! У меня просто отсутствовало желание разоблачать Еву — поступать с ней так, как она планировала поступить с Господином.

Поэтому-то я растрачивал время. Не знал, что ещё могу дать своим слушателям, когда исчерпал всю злобу, которой руководствовался прежде, а с ней и шаткую веру в хорошее. Но стоило Еве предложить мне встретиться… я согласился без колебаний.

Спустя три месяца расставания хотя бы взглянуть на неё. Убедиться, что всё это не затяжной сон, а самый реалистичный кошмар.

В тысячный раз за день я достал телефон и с млеющей в груди бережностью перечитал последние сообщения.

9 декабря

16:34 Хлеб, картошка, салфетки, масло.

31 декабря

23:14 Надеюсь, ты когда-нибудь меня простишь.

27 февраля

14:47 Ты придёшь сегодня в семь в тот ресторан, где мы подписывали с тобой контракт?

14:47 Да.

Пока я кис на кровати, солнце успело скрыться. На улице стало пасмурно, затем быстро стемнело, и, оказывается, даже началась метель. Наверное, последняя в этом году. Бесцельно мотаясь по комнате от окна к зеркалу с телефоном в руке, я понял, что не прочь уложить высохшие отросшие волосы и сбрить запущенную щетину, благодаря которой я походил на брошенное одичалое животное.

От прихорашиваний ко встрече с Евой стало не по себе. Но я всё-таки закрылся на двадцать минут в ванной, стесняясь заглянуть в собственные замутнённые глаза. В круглом зеркале над раковиной застыло отражение какого-то мало известного мне мужика с бритвой в руках, напоминающего Робинзона Крузо. Так было страшно увидеть в его взгляде надежду…

Ресторан находился рядом с моим домом — по этой причине год назад на него пал выбор. Но я так и не запомнил его название. Как вышел из квартиры, не заметил, заботясь только о более-менее ровном дыхании. С каждой ступенькой в сторону подъездной двери взгляд всё сильнее мутнел, пока я отбивался от обрушившихся воспоминаний о нашей короткой совместной жизни с Евой. Как на зло, спускаясь, обернулся на дверь квартиры, из которой выселился Лёха, и замандражировал, чувствуя на коже уличный воздух, кружащийся у приближающегося с каждым пролётом выхода.  Ч и т а й   н а   К н и г о е д . н е т

Очнулся я уже во дворе, когда писк домофона остался за спиной, а снег начал врезаться в бритое лицо. Ёжась от хлопьев, оседающих за шиворот кожаной куртки, я свернул к шоссе. Торопливо шагал в направлении тепла, хотя до семи часов, на которые мы договорились, оставалось ещё двадцать минут. Зная Никольскую, можно было прийти к половине восьмого и ещё немного подождать.

Видимо, отсутствие растительности на лице сказалось на моей морозостойкости. Не глядя на вывеску, я судорожно зарулил к знакомым чёрным дверям, чуть выпускающим на улицу приглушённый свет, и попал в фойе ресторана. По ощущениям я провёл снаружи одно мгновение, но успел одубеть.

— Добрый вечер, — уставший швейцар улыбнулся.

Могу ошибаться, но вроде даже тот самый.

Пока я стаскивал куртку перед гардеробной, ко мне приблизился администратор.

— Леонид?

Я получил номерок. Обернулся, настороженно осмотрел молодого худощавого работника с идиотской бабочкой на шее и нехотя кивнул. Его явно кое-кто предупредил о моём визите. Будем надеяться, здесь не слушают тяжёлую музыку…

Наверное, глупо рассчитывать на непопулярность жанра среди основной массы встречающихся мне людей. Но, кажется, в радиусе пары километров от своего дома я действительно оставался неузнаваемым. Я даже пренебрёг очками сегодня.

— Пойдёмте.

Он шустро направился мимо гардеробной и пролёта, разделяющего два больших зала, в длинный коридор. Я, чувствуя, что меня потряхивает не только от холода, пригладил волосы и двинулся следом.

Значит, Ева уже была здесь…

Все речи и красивые ответы, что я себе заготовил, куда-то исчезли из вскружившейся головы. Пульс участился, под замёрзшей кожей ощутился неприятный жар, как при зарождающейся болезни.

Администратор остановился возле очередной занавешенной арки в тускло освещённом коридоре.

— Прошу. Вас ожидают, — он заговорщически улыбнулся и указал мне на вход.

Единственное, что я смог — кивнуть. И то не с первого раза. Дождался, когда парень, теребивший бабочку, додумается уйти в сторону дальней двери во главе коридора, и на долю секунды задержался перед полами занавеса, занеся раскрасневшиеся руки.

За плотной тканью не было ничего видно и слышно. Но она ждала меня там…

Не верилось.

Я судорожно выдохнул и раздвинул полы занавеса, тут же остолбенев в арке.

— О… какие люди!

— Здравствуйте, Господин, — я ошарашено забегал взглядом по узнаваемым лицам.

— Ох, ебать, как надушился-то! Ты на свидание, что ли, собрался?

У меня опустилась нижняя челюсть.

За столом сидели Андрей, Гриша, Дрон и Муратов.

65. Наша с ней любимая фотография