Господин Разрушитель (СИ)

Не при-ка-сать-ся, нахальная ты певичка! Но нет… Для Евы моя просьба стала ещё одним поводом продемонстрировать, что она со мной не считалась.

Взъерошив волосы, я спустился ладонью на лицо и закрыл себе рот, небрежно оттянув кожу. Вздохнул, но это не помогало избавиться от тремора.

Я понимал, что отреагировал так, что вызвал у неё подозрения, а это было хреново. Ни при каких обстоятельствах я не хотел становиться чьей-то целью психологической охоты, тем более, сейчас, когда объявился журналист, откапывающий все неровно лежащие тайны. Моя — спокойно хранилась за сотни километров отсюда и почти десяток лет, пока Мисс Кисс не решила спародировать своим языком миксер внутри рта доверчивого Господина.

Всё смешалось. Прошлые тревожные эпизоды, универ, наш безбашенный переезд. Концерты, уход Юдина и интервью, на которых только и приходилось оправдываться. Отказы площадок, запись альбома из последних надежд, Муратов, басящий, как сабвуфер в чепырке. Новый поганый блог анонима и Киса, дерзко кладущая на мои ремарки. Я вдруг осознал, что сижу обнажённый в её комнате, поцелованный в губы против своей воли и не был уверен, что дотошная девка оставит эту ситуацию когда-либо в покое. Позволить ей продолжать здесь находиться? Когда за пару недель она успела подступиться к моим проблемам вплотную.

Мы были уязвимы из-за девчонки. Я был уязвим и теперь это с ужасом понимал. Она делала всё по-своему, не брезговала совать бесстыжий нос в чужие дела, а такими темпами, наверняка, доберётся и до Ванечки.

И тогда, предложи ей продажники выгодную сумму, она сдаст нас с Муратовым под чистую? Чёрт возьми, где раньше были мои мозги…

Но когда я успел это представить, с облегчением вспомнил, что так и не опубликовал анонс про её участие в записи.

Подскочив на онемевшие ноги, я начал ползать по полу и судорожно подбирать свою одежду. Голова пришла в согласие с идей избавиться от балласта на нашем накренившемся судне. Быстрее! Пускай Никольская едет к себе домой и продолжает искать придурков в дешёвых забегаловках. На неё обязательно клюнет какой-нибудь папик и сделает ей карьеру пластиковой рок-проститутки! По контракту… А по контракту всё кристально просто — нет выступлений, и нет синглов, значит, договор будет аннулирован, не вступив в силу!

Мне стало необъяснимо тревожно — как будто Ева вот-вот побежит в город и начнёт вещать в рупор, собирая толпы слушателей. «Этот ваш неотесанный Господин боится поцелуев, хуже конца света! Так не бывает! У него психологическая травма?» Я не знаю… Я не знаю, что это, бл*дь!

Одетый, смятенный я поднял с пола телефон, на котором Ева оставила свои голые фотографии, но открыть не решился.

Всё-таки, она была идиоткой. Наглой простушкой, возомнившей, что набросится на меня и расколдует. Зачем мне эти снимки? Ей не хватило мозгов не оставлять мне поводов для шантажа, а хватит ли держать язык за зубами? Сомневаюсь…

Я с трудом сглотнул ком в горле и проследил за стрелкой настенных часов. Продолжать прятаться в её спальне будет не менее позорно, чем то, как я здесь оказался. Нужно было найти её сейчас же и объявить о разрыве контракта. Надеюсь, Никольская до сих пор позорилась в коридоре, сидя в одной простыне, как бежавшая пациентка психушки. Там её явно не хватало!

А почему? Почему сейчас же нужно прогнать девку? Из-за выхода сингла накануне, который я собирался заменить или… Потому что она пойдёт рассказывать обо мне подружкам? Они вообще у неё были? А журналисты? Станут её слушать без доказательств? Да тот же аноним на хер никому не сдался без своих диктофонов и фотографий! Зачем вообще я так завёлся?

Просто выдохни. Сделай вид, что она всбесила тебя тем, что ослушалась — но не более. И хорошенько вы*би в мерзкий рот…

Замерев уже в дверях и занеся ладонь над ручкой, я начал отбиваться от обрушившегося на не соображающую голову вопросов. Может, наоборот? Мне следовало не упускать эту дурочку из виду и подписать дополнительный договор о неразглашении… Чего неразглашении? Чего? Моих предпочтений в сексе? Я рехнулся? Тогда Ева точно заподозрит, что это слишком для меня важно.

Может, ещё дождаться, когда Киса раздобудет компромат?! И как скоро ей поступят предложения от жёлтой прессы после анонса? Хах, ну уж нет! Я этого не допущу!

Дверь громко захлопнулась. В коридоре горел жёлтый блёклый свет, все комнаты были закрыты. Сбивчиво осмотревшись, я вспомнил, что парни писались в студии. А куда делась Никольская я не знал.

— Здравствуйте, — вдруг донеслось из-под моих ног.

Я отшатнулся и врезался спиной в стену. В таком состоянии меня бы испугала и псина, размером с крысу. А тут целая женщина.

Юрген вызвал на дом уборщицу, что, корячась на коленях, чистила ворсистый ковёр. В какой-то момент её щётка упёрлась в мой большой палец на ноге, и женщина в платке и жёлтых резиновых перчатках выжидающе застыла, почему-то сжавшись. Как будто ждала подзатыльник.

Я неловко откашлялся и подвинулся.

— Вы… Не видели здесь… Чокнутую такую, в простыне, — пробубнил я, очерчивая руками в воздухе параметры фигуры девчонки.