Господин Разрушитель (СИ)

— Кстати, это я придумал ей прозвище «Вилка». Её ведь до сих пор так называют? Это было, когда мы ещё терпеть друг друга не могли… А она дразнила меня «Башкой», — за кудрявого я не сошёл бы. Поэтому появилась версия получше. — Я просто всегда эти её задачки щёлкал, легче лёгкого. Вот, она меня и обозвала. А я в отместку, за её тяжкий характер начал называть за глаза Вилкой. Весь универ подхватил, — враньё, конечно.

Я был в полном ауте от того, как складно всё сложилось вслух, разглядывая заметно побледневшее даже в темноте лицо Муратова. Он отпустил окурок на асфальт, продолжая не дышать холодным, отрезвляющим воздухом. Чтоб ты сгорел от разочарования, жалкое подобие Вани!

А удачные идеи всё продолжали на меня сыпаться одна круче другой…

— Может, если бы я не уехал тогда в Москву, мы были вместе? Я стараюсь об этом не думать, вокруг полно других девушек… Иногда, правда, против воли снится, как мы с ней попрощались в актовом зале… Ну, на столе у сцены, где оборудование. Ладно, пожалуй, это уже лишнее… А ты реально её любишь?

По сравнению со всеми ударами, что я ему наносил — сейчас произошло ножевое. Желваки заходили на его смазливом лице, и тогда Муратов прикусил нижнюю губу, незаметно слизывая кровь.

Он молчал. А я — нет. Меня было не остановить…

Облегчение чувствовалось вот-вот, совсем рядом. Сейчас окутает меня со звенящей головой, но оно никак не заполняло дырявое сито вместо пульсирующего куска мяса в груди.

— Просто, раз уж мы разговорились… Она мне звонила.

— Я тебе не верю! — наконец, злобно процедил он и замер.

Смотри не сдохни от ещё одного лишнего слова.

Посмотрим, что ты скажешь на телефонный журнал моих вызовов.

— Брось, глянь. Это же её номер? — я достал мобильник и отмотал входящие звонки на февраль.

Как раз на тот день, когда мне звонили из деканата. Потрясающее совпадение!

Муратов залез в карман брюк и извлёк из него свой телефон чуть не дрожащими пальцами, чтобы свериться. Я сам чуть не задрожал от восторга, как всё сложилось в кон. Даже отвернулся к заправке, чтобы справить нужду в раздирающей меня улыбке.

Я был в экстазе подарить ему те же эмоции, что испытывал я по его вине.

Чтоб ты тлел от ревности, сука! Чтобы твоя подушка полыхала ночами, как пламя от керосина!

Мы вдвоём нервно уткнулись в телефоны, что приставили друг к другу. Экраны резали глаза в темноте. И именно в этот похоронный для душонки Муратова момент ему снова пришло сообщение.

Я понял, что он, заживо омертвевший, даже не обратил на него внимание, еле дыша над номером Вилки.

00:43 Ева

Вы надолго? Я успею попить воды?

В моих ушах раздался оглушительный пульс.

Что это бл*дь значит?

Я ошарашено обернулся к задним окнам автобуса на заправке, где изнутри, в освещении мелькнула чья-то тень. От молниеносной догадки, кому она принадлежит, ослабли ледяные руки, сжимающие телефон. Закружилась голова и пересохло в горле. Я, потерявшийся между яростью и облегчением, хотел взреветь на Муратова с упрёком, в миг позабыв о его личном горе.

Но когда обернулся, он уже далеко бежал вдоль трассы по подмёрзшей грязи, в летних кроссовках и одной кофте.

35. Сюрприз

От него можно было ждать чего угодно. Несоответствия характеру Вани, неуместных разговоров, случайных приступов вырывающейся в свет правды и попыток дерзить. Всякое дерьмо, что доставило бы мне неудобство… Но Муратов, по большей части, меня устраивал, как гитарист и участник группы. Если бы я случайно не наткнулся на видео его выступления в интернете — мы бы сейчас не ехали в тур с новым альбомом. Без него группа была обречена на распад…

Я одурело смотрел Ване вслед — светлую подошву кроссовок быстро съел ночной мрак. Я остался один на куске трассы, укрытым лишь светом ближайшей заправки. С неё уже слышался разлетающийся бодрый смех. Парни возвращались в автобус.

За десять минут их отсутствия я прое*ал Юдина… Уже второго!

Как я это объясню?

— Э-э-э-э-э-эй! Хватит там торчать, пошли в автобус! — они начали заходить, но растерянно застряли на ступенях, перебрасываясь взглядом то в салон, то в мою сторону. — Лё-ё-ёнь! А где Ваня?

Не успел я впрок насладиться моментом истины, как грудь сдавила безобразная тревога.

— Ты что тут стоишь? — донёсся выкрик между приближающихся шагов. Замёрзшие лужи с грязью хрустели под их ногами, пока они спешили к обочине. — Ты караулишь, когда он поссыт, или как?

Я окончательно обернулся к смеющимся парням, недоверчиво подбредшим ко мне вместе с облаком табачного дыма. Губы сами по себе поджались в полоску, не давая мне объясниться.

На самом деле, я не собирался ничего говорить, пребывая в прострации и постепенно замерзая в промозглой подступающей ночи.

— Господин, что-то не так?

Да. Ко мне постепенно возвращался рассудок. Если продолжать бездействовать, он уйдёт слишком далеко, возможно, устроит нам проблемы или что-то сделает с собой? Мне больше не найти настолько схожего с Юдиным гитариста… О такой его реакции на нечестность Вилки я даже не мог помыслить.