Господин Ректор

— Слушай, я поеду в столицу с одним из самых сильных магов в мире, а знаешь кто сравним с ним по силе? Его семейство, которые для Стаса тоже сделают всё. А также с его друзьям, которые так же отнюдь не мальчики-одуванчики. И поеду я туда с самым дорогим сокровищем для всей этой ватаги. Так что, то чем я занимаюсь, это просто перестраховка. Чтобы у меня был запасной план.

Вель внимательно смотрел на меня и молчал. Я прямо видела как шестеренки в его голове вертятся и скрежещут друг о друга. Но в конце концов он сказал:

— Сделаю всё, что в моих силах. Но ты будешь держать связь со мной.

— Договорились. А сейчас мне нужно работать, а тебе успокоиться и начать планировать нашу защиту. У каждого из нас свои обязанности.

— Ты как всегда. — закатил он глаза, разжимая объятия.

Я рассмеялась и направилась к двери. Предстоит ещё уйма дел.

Я расхаживала по своей комнате поздно ночью и нервничала, а когда я нервничаю начинаю всё планировать. Мне всегда надо быть уверенной, что я знаю, что делать дальше и всё ли для этого готово. Тем более для такого дела как переезд.

Итак, подведём итоги. Во-первых, Бредли практически готов остаться без меня, остальному научится по ходу дела, а также у него есть два помощника Катрин и Стойнберг, третьего пока не нашли, потому что Вель отверг Грега. Видите ли тот у него любовницу увёл!

Впрочем, неважно.

Третьего они найдут сами. Брэд правда боится остаться один на хозяйстве, но ничего не поделаешь все новички бояться. Он очень способный. Так что, здесь всё хорошо. Я уверенна, что замок не развалится с моим уходом. И не вернётся к исходному состоянию, вот уж точно страшное и жалкое зрелище.

Снова отвлеклась!

Во-вторых, деньги у меня есть, наличных не так много чтобы было тяжело или дискомфортно перевозить, но не так мало, чтобы я обливалась слезами над лишним пирожком в пути. Остальная часть в банке Хордов, самый надёжный и популярный, то есть я смогу снять их в любом более менее крупном городке по пути, также на всякий случай. Боги, я параноик! Ну и ладно, я мать. А это звучит гордо и не так пугающе, как паранойя. Правда денег осталось не много, хватит месяца на три приличной жизни на двоих в столице. За это время я найду работу. Зато я являюсь счастливой владелицей добротной квартиры в самом безопасном районе столицы. А также на квартиру выставлена самая непробиваемая защита из ныне существующих, в квартиру нельзя проникнуть никому кроме того на кого дал разрешение хозяин, то есть я. При чём приглашение по принуждению защитываться не будет и защита задержит врага. Защита считывает мои эмоции и решает всё сама. Короче, это круто и стоит потраченных денег. Хотя можно было попросить Сэна, он бы поставил защиту, ага, и понапихал бы туда всевозможных следилок. А данная защита воспрепятствует ему примерно на пятьдесят процентов. Именно поэтому она хоть и неудобная в плане того что домой никого не приведёшь без специального ритуала, но именно за счёт своей простоты она выигрывает в надёжности. Не от Сэна, конечно, но…нет, не зря потратилась.

В-третьих, завтра я устраиваю вечеринку-прощание, чтобы всех пообнимать и поплакать. Всё готово, малый зал украшен, еда готова, все приглашены и извещены.

И, в-четвёртых, Сэн. Я думала худшее это, разъярённый Сэн, но нет гораздо хуже, Сэн заботливый и ухаживающий. И что мне делать с ним? Я пыталась объяснить ему, что не будет никакого толка в возобновлении отношений, тем более в их трансформации. Но он такой упрямый! Начинает выбешивать. Впрочем, именно этого я и ожидала. Через неделю они вернутся с патрулирования и мы поедем. Боже, как скоро.

— Мам? Ты спишь? — я чуть подпрыгнула от внезапно раздавшегося голоса сына.

— Как ты научился так тихо подкрадываться? Что случилось, сокровище? — я протянула руки к сыну. Он аккуратно ступая приблизился ко мне. Нерешительно потоптался рядом и позволил обнять себя. Мой мальчик уже такой большой. Но всё такой же маленький.

— Ты уверенна, что нам обязательно уезжать? И Сэн, чего он хочет от тебя? — мой мальчик смотрел исподлобья. Я пыталась понять, что именно ему сказать. То есть, разумеется правду, дар позволяет ему чувствовать ложь. Но вот какую правду.