Господин Зима

— Железа довольно, чтоб выковать гвоздь, — пробормотала Тиффани, стараясь поспевать за Аннаграммой. Она не могла ни думать, ни говорить ни о чём другом, ей вдруг показалось, что это очень-очень важно. — Он считал себя человеком…

— Я только разнесла его снеговика, дурочка! Он вернётся!

— Да, но железа довольно, понимаешь, довольно, чтобы…

Зелёная ладонь хлестнула её по щеке — хорошо ещё, резина смягчила удар.

— Хватит лепетать! Я думала, ты умная! Понятия не имею, во что ты ввязалась, но если бы эта тварь гналась за мной, я бы не стояла тут, бормоча всякую ерунду!

Аннаграмма снова натянула на лицо маску Злой Старой Ведьмы Делюкс с Бесплатной Соплёй, поправила Соплю, чтобы свисала получше, и повернулась к окаменевшим зрителям.

— Эй, что уставились? Ведьмы не видели? — крикнула она. — Ступайте по домам! Ах да, я зайду к вам завтра, госпожа Возчик, принесу лекарство для малыша!

Они вытаращились на страшную зелёную рожу, на гнилые зубы, на сальные космы, на огромную соплю (на самом деле стеклянную) — и кинулись прочь.

Тиффани стояла, пьяная от ужаса и облегчения, покачивалась и бормотала: «Железа довольно, чтоб выковать гвоздь…», пока Аннаграмма не тряхнула её, больно схватив за плечи. Снег уже валил так сильно, что они едва видели друг друга.

— Тиффани, садись на метлу! Лети! Лети далеко-далеко! Куда-нибудь в безопасное место!

— Но он… понимаешь, бедняга думал, что…

— Да-да, не сомневаюсь, это очень важно. — Аннаграмма подтащила её к стене дома, возле которой стояла метла.

Дёргая и подталкивая, она заставила Тиффани сесть на метлу и посмотрела вверх. Снег падал стеной, будто водопад.

— Он возвращается! — пробормотала Аннаграмма и шепнула несколько слов.

Метла взвилась к небесам и скрылась в меркнущем, заснеженном свете дня.

Глава 10 ДОМОЙ

Матушка Ветровоск подняла голову, оторвав взгляд от блюдца с чернильной водой, где крохотная фигурка Тиффани растворилась в снежной пелене. Матушка улыбалась, но её улыбка не обязательно означала, что происходит нечто хорошее.

— Мы б его залехко пришибнули, — с упрёком сказал Явор Заядло. — Зазря ты нам не дала.

— Возможно. А возможно, он бы превратил вас в ледышки, — отозвалась матушка. — Кроме того, Нак-мак-Фиглям предстоит дело куда важнее. Чтобы спасти вашу малу громазду каргу, вы должны сделать две вещи. Первая задача трудна, вторая очень трудна.

Фигли, услышав такое, разразились восторженными воплями. Синие человечки были повсюду в кухне нянюшки Ягг. Некоторые устроились даже на самой нянюшке Ягг, а мисс Тик в окружении пикетов нервно морщилась. В отличие от неё, им нечасто выпадал случай принять ванну.

— Во-первых, — произнесла матушка, — ради Тиффани вы должны спуститься в… в Подземный мир и разыскать настоящую Летнюю Владычицу.

Она многозначительно замолчала, но Фигли пропустили всю многозначительность мимо ушей.

— Лады, эт’ мы могём, — сказал Явор Заядло. — Мы куды хоть пролазнём. Эт’ была оченно трудновастая позадача?

— А выбраться назад вы тоже сможете? — спросила матушка.

— Ах-ха, — уверенно отозвался Фигль. — Обычно нас просто вышвыркивают.

— Очень трудная задача, — продолжала матушка, — это найти Героя.

— Да лехко! — сказал Явор Заядло. — Мы тута все герои.

— Правда? — переспросила матушка. — Ты боишься спуститься в Подземный мир, Явор Заядло?

— Я? Нае! — Явор Заядло оглянулся на своих братьев и весело ухмыльнулся.

— Тогда напиши мне слово «карамель». — Матушка Ветровоск подтолкнула через стол карандаш и откинулась на спинку стула. — Давай. Бери и пиши. И чтобы никто тебе не подсказывал!

Явор попятился. Он знал: матушка Ветровоск — всем каргам карга. Даже думать не хочется, что она может сотворить с оступившимся Фиглем.

Потея от волнения, он взял карандаш и приставил его к дощатой столешнице. Другие Фигли собрались вокруг, но под строгим взглядом матушки никто не решился хоть взглядом подбодрить Большого Человека.

Явор уставился в потолок и пошевелил губами. На лбу у него выступил пот.

— Ка-а-а-а-а… — протянул Фигль.

— Раз, — сказала матушка.

— Эй! Хтой-то тут считатит? — возмутился Явор Заядло.

— Я, — ответила ведьма.

Эй запрыгнула к ней на колени и свернулась клубком.

— Раскудрыть, не было уговору, чтоб ты считатила!

— А я разве не сказала? Правила могут измениться в любую минуту. Два!

Явор накорябал более или менее разборчивое «К», подумал и вывел «Р», как раз когда матушка сказала:

— Три!

— Ты «А» прозабыл, Явор, — подсказал Билли Мордаст. Он с вызовом посмотрел на ведьму и добавил: — Ты сама сказанула, что правила могут меняться!

— Конечно. Пять!

Явор написал «А» и в порыве вдохновения добавил «М».

— Шесть с половиной… — Матушка спокойно поглаживала кошку.

— Что? Ах, раскудрыть! — пробормотал Явор, вытирая вспотевшую ладонь об килт.

Снова схватив карандаш, он вывел на столе «Е». Нижняя палочка получилась длинной и волнистой, потому что он слишком сильно надавил и грифель сломался.

Явор Заядло зарычал и выхватил меч.

— Восемь.

Полетели щепки — Явор Заядло несколькими рубящими ударами очинил карандаш.

— Девять.

Весь красный, с выпученными от напряжения глазами, Явор начертал на столе «Л».

— Десять.