Господин Зима

— Я вам не спозволяла шевеляться, ыть! — прикрикнула госпожа Вероломна с жуткой усмешкой.

— Ой-ёи-ёи! Она по-нашенски разбирает! — захныкал кто-то из человечков.

— Вы ведь Нак-мак-Фигли, тыке? Но я ни бум-бум знаки вашенского клану. Да охолоните вы, я вас прям ща пар-жарить не бу. Ты! Кыкс тя звать?

— Я — Явор Заядло Фигль, Большой Человек клана Мелового холма, — ответил человечек в шлеме из кроличьего черепа. — И…

— Ах-ха? Большой Человек, знатна? Ну тады сделай мне любезнысть, сыми свой чепунец, когды со мной гришь! — скомандовала госпожа Вероломна, до крайности довольная собой. — И выпрямься! Не потерплю, чтоб в моём домище наперекосяк стояли!

Все четверо Фиглей тут же вытянулись в струнку.

— То-то ж! — одобрила госпожа Вероломна. — А вы, остатние, хто таковые бу?

— Эт’ мой брат Туп Вулли, гжа, — сказал Явор Заядло, тронув за плечо того Фигля, который всё норовил расхныкаться.

Названный Туп Вулли в немом ужасе таращился на Енохи и Атутиту.

— А эти двое? Тойсь, он те два? — спросила госпожа Вероломна. — Вот ты. Тойсь, от ты, с визжалью. Ты никыкс гоннагл?

— Ах-ха, хозяйка, — сказал Фигль, выглядевший несколько почище и поопрятнее остальных (хотя надо признать, что и под старой корягой легко встретить существ почище и поопрятнее Тупа Вулли).

— И зовут тя?..

— Билли Мордаст, хозяйка.

— Чтой-то ты тыке на меня пыришься, Билли Мордаст? — усмехнулась госпожа Вероломна. — Никыкс трусишься?

— Нае, хозяйка. Любоваюсь. Отрадностно сердцу моёму зырить такую… ведьмастую ведьму.

— О кыкс, знатца? — недоверчиво спросила госпожа Вероломна. — И чё, Билли Мордаст, ты уверен, что ни капели меня не боякаешься?

— Нае, хозяйка. Но ежли желашь, могу и побоякаться, — осторожно ответил Билли.

— Ха! — сказала госпожа Вероломна. — Да ты, я смотрю… я зырю, у нас тута умнике! А хто таков твой громаздый друган?

Билли ткнул Громазда Йана локтем в бок. Тут весь извёлся от беспокойства. Громазд Йан по меркам Фи-глей был огромным детиной, но, как и многие люди, отличающиеся большой физической силой, он очень нервничал, когда приходилось иметь дело с теми, чья сила иного рода.

— Эт’ Громазд Йан, хозяйка, — пришёл ему на выручку Билли, потому что Громазд Йан совсем растерялся и только таращился себе под ноги.

— Я зырю, он носит на шее громазды зубья, — заметила госпожа Вероломна. — Никак человечьи?

— Ах-ха, хозяйка. Четыре зубовины, хозяйка. По одной за кажденного мущщину, какого он вырубил.

— Ты про человеческих мужчин говоришь? — переспросила госпожа Вероломна в изумлении.

— Ах-ха, хозяйка, — подтвердил Билли Мордаст. — Он обыченно на них с деревьев прыгс балдой вниз. Йан, он на черепокс оченно крепок, — добавил гоннагл, как будто это было и так не ясно.

Госпожа Вероломна откинулась в кресле:

— А таперь пообъясняйте-ка мне, чегой вы шлындраете в моём домище без спросу! Ну кыкс!

И после коротенькой-коротенькой заминки Явор Заядло жизнерадостно заявил:

— Ах, эт’ лехко! Мы на хаггиса охотились*.

— А от и враксы! — ощерилась госпожа Вероломна. — Хаггис — это жракса из бараньих потрохсов!

— То токо на тот случай, когды настояшшего хаггису не могёшь словить, хозяйка, — осторожно возразил Явор Заядло. — С настояшшим-то потрохсам не сравняться! Хаггис — он зверь пронырный, логовище себе роет в… в картофанных подклетьях!

— Ах, вот, знатца, какова правда? Вы на хаггис охотились? Так оно, Туп Вулли? — Голос госпожи Вероломны вдруг сделался очень резким.

Все глаза, включая глаза случившейся поблизости уховёртки, обратились на несчастного Вулли.

— Э… ах-ха… у… аргх… ой-ёи-ёи! — взвыл Туп Вулли и повалился на колени. — Пжалста, токо не делай со мной чего худого, хозяйка! Твоя ухокрутка оченно убивственно на меня пырится!

— Хорошо, попробуем начать заново, — сказала госпожа Вероломна и сдёрнула повязку с глаз.

Фигли испуганно шарахнулись назад, когда она положила руки на черепа по обе стороны от кресла.

— Мне не нужны глаза, чтобы учуять ложь, когда она заявляет о себе, — провозгласила ведьма. — Скажите мне, зачем вы пришли. Скажите… снова.

Явор Заядло снова ответил не сразу. Учитывая обстоятельства, эта пауза потребовала от него немалого мужества.

Потом он всё же признался:

— Эт’ заради мал-мал громаздой карги мы тута, хозяйка.

— Мал-мал громаздой… Ты про Тиффани?

— Ах-ха.

— На нас седает ента громазда птахса, — добавил Туп Вулли, изо всех сил стараясь не смотреть в слепые ведьмины глаза.

— Он хочевал сказануть, на нас гюйс, гжа, — сказал Явор Заядло, сердито глянув на брата. — Это такенное…

— Гейс, чрезвычайно важное обязательство, которое нельзя нарушить, — перебила старуха. — Я кумексаю, чё тако гюйс. Но откуда он взялся?

За свои сто тринадцать лет госпожа Вероломна слышала очень, очень много историй. Но история, которую ей довелось услышать теперь, произвела на неё впечатление. Это был рассказ о девочке, которая, пусть и всего несколько дней, была кельдой клана Нак-мак-Фиглей. А ту, кто была их кельдой, пусть и несколько дней, Фигли не забудут. Никогда.

— И она — карга наших холмов, — добавил Билли Мордаст. — Она заботится о них, оберегает от всяких злей. Но…