Господин

В сети легко нашелся литературный перевод нашей отечественной сказки на английский, я прочла его девочкам, потом мы общими усилиями соорудили перевод на их родной язык - для зрителей, не знающих английского - и напечатали его на хорошей бумаге. Больше всего воодушевления у старших девушек вызвал подбор костюмов. Они готовы были чуть ли не заказать их портнихе, в русском стиле, со всеми причитающимися элементами и декором, но я заверила их, что в этом нет никакой необходимости: сценка совсем короткая и не привязана к моей культуре по тексту так уж явно. Если, конечно, не считать слова tsar. В общем, мы вполне обошлись гардеробом моих учениц, а Дахи накрутили чалму из золотой парчи для пущего эффекта.

Слуги соорудили небольшой помост в малой гостиной и помогли нам приготовить реквизит - нашелся даже умелец, вырезавший из дерева три прялки для юных актрис. Лайла выразила искреннее желание по-настоящему научиться прясть, но тут уже я не могла ей помочь.

Мы репетировали пару недель. Терджан наблюдал за моей учительской суетой с умилением и радостью, постоянно поощрял дочерей похвалой и одобрением. И вот, настал день Х. В гостиной расставили два ряда стульев параллельно сцене. Пришли все: наш господин, Зойра, Айша, их многочисленные сыновья и самая младшая девочка Ямина.

Мои подопечные волновались до дрожи, только малышка Суфия, как всегда, выбивалась из общей картины. Она спокойно сидела в кресле, терпеливо ожидая, пока служанка закончит делать ей прическу, и повторяла слова своей роли - ткачихи. Самую полюбившуюся царю героиню мы отдали, конечно, Лайле. Она тоже бормотала стихи, но при этом сбивалась и нервничала.

- Все будет хорошо! - сказала я успокаивающим тоном на их родном языке. - У вас хорошие зрители, они поддержат.

- А всё-таки страшно опозориться перед папой, - ответила Лайла, а Дахи перевёл. - Он-то хорошо понимает английский.

Наш царь тоже волновался, но скрытно - по-мужски. Хранил бесстрастное выражение лица, а сам то и дело играл желваками и теребил в руках платок.

- Тебе не о чем беспокоиться, - подбодрила я его, положив руку на плечо. - Ты прекрасно справишься.

Юноша покраснел и почти испуганно посмотрел на то место, где моя ладонь коснулась его рукава.

- Что? - спросила я, тоже невольно смутившись. - Ваша мама все еще запрещает вам прикасаться ко мне?

Дахи покачал головой и вдруг решительно схватил мою кисть своими тонкими длинными теплыми пальцами:

- Я уже взрослый и подчиняюсь только отцу.

Странное чувство окатило меня горячей волной от этого его жеста, но Дахи не стал долго смущать меня - сразу отпустил и, отвернувшись, шагнул к зеркалу.

И вот, наконец, наше представление началось. Я сама говорила за автора. Девочки отыграли безупречно, особенно Суфия. Ее сосредоточенное личико с большими умными глазами - это было нечто невероятное. Я очень внимательно следила за выражением лиц зрителей, особенно старых жён. Айша не скрывала своей гордости за детей - на её веках даже заблестели слёзы, а вот Зойра старалась держать лицо, но всё равно я заметила, как уголки её губ еле заметно дрогнули, когда самая юная из сестёр, её последний ребёнок, сказала:

- I would cook and I would bake - Oh, what royal feasts I’d make!

Терджан выглядел очень довольным и растроганным. Если бы год назад кто-то сказал мне, что он умеет испытывать такие эмоции, я бы не поверила. Он ведь мужчина-скала. Твердый, властный, суровый. И как его меняет присутствие женщин и детей...

Дахи тоже прекрасно исполнил свою роль, и зал разразился аплодисментами. После выступления Лайла сама подошла ко мне и крепко обняла. Ее примеру последовали младшие сёстры, а мой взволнованный взгляд невольно устремился в сторону их матерей, но те тактично отвели глаза. Наш господин похвалил Дахи, похлопав его по плечу, и сказал, что такие спектакли вполне можно устраивать время от времени в семейном кругу.

- Все прошло хорошо? - спросила я его, когда мы остались наедине.

Терджан сразу понял, что я имею в виду:

- Да, мой ангел, всё прекрасно, ты умничка, все довольны.

Я выдохнула:

- Мне не верится, что они сменили гнев на милость... Я ведь... все еще христианка.

- Но ты христианка без злого умысла, - улыбнулся муж. - Скажи, девочки обсуждали с тобой... ваши отношения с их матерями?

- Да, как-то спрашивали, почему я живу отдельно от других жен и никогда у них не бываю.

- И что ты ответила?

Я пожала плечами:

- Что разговариваю с их мамами на разных языках, а с папой мы понимаем друг друга.

- Вот видишь.

- Что?

- Ты не пытаешься как-то очернить их матерей или выставить себя вперёд. Это многое говорит о тебе.

- Думаешь, Зойра и Айша узнали об этом разговоре?

- Нисколько не сомневаюсь. Они первым делом допрашивали дочерей после каждой вашей репетиции.

Терджан задумчиво погладил сквозь ткань платья мой всё ещё плоский животик.

- Жаль, что он так медленно растёт! - пробормотала я. - Так хочется увидеть какое-то внешнее подтверждение моей беременности... И в то же время я боюсь, как отреагируют твои старые жёны...