Господство Короля (ЛП)

Думал, что мне придется драться с ней зубами и ногтями, прежде чем она снимет хоть один предмет одежды. Тот факт, что она добровольно предлагает свое тело, это последнее, чего я ожидал. И ладно, черт меня побери, если это не заводит.

Мой член утолщается под брюками, но я не утруждаю себя тем, чтобы поправить его.

— Я делаю то, о чем мы договорились. Разве не этого ты хочешь? Я всего лишь даю тебе то, на что ты рассчитывал, Джонатан.

— Ты не шлюха, так что не веди себя как шлюха. Надень свое платье обратно и сядь, блядь.

У меня будет полно дел с этим.

Мои губы растягиваются в легкой улыбке.

Я с нетерпением жду этого.

 

Глава 13

 

Аврора

 

Черт.

Черт.

Как он всегда заставляет меня чувствовать, что я переступила черту или делаю что-то не так? Он не прав.

Он тот, кто заключил эту грязную сделку. Это он все портит.

Джонатан наблюдает за мной через стол, его взгляд перемещается между моим лицом и рукой, которой я прикрываю шрам и татуировку.

Словно он запугивает меня одним своим взглядом, чтобы заставить опустить руку и обнажиться перед ним. Как будто это его право, а я все это время лишала его этого.

Будь проклят этот тиран и то, как много он может сообщить одним взглядом.

Присев, я поднимаю свое платье и отворачиваюсь от него, надевая его обратно. Несмотря на мой храбрый вид, пальцы дрожат.

Джонатан Кинг пугающий. Возможно, я и не хотела бы позволять ему топтать меня, но он обладает способностью заставить вас почувствовать себя несуществующим одним взглядом своих пронзительных металлических глаз.

К тому времени, как я застегиваю молнию на платье и поворачиваюсь, он все еще смотрит на меня с этим нервирующим вниманием. Я могла бы разрубить напряжение в воздухе ножом, если бы он у меня имелся.

Он указывает своим упрямым подбородком на стул рядом с собой, повторяя, не говоря ни слова.

Я вытягиваю спину, когда иду самым умеренным образом, на который только способна, прежде чем сесть слева от него. На столе тарелка стейка с салатом и два вида супа. Вся обстановка прямо из элегантного ресторана.

— Ешь. — голос Джонатана нарушает тишину столовой. — Уже остыло, но так как это ты опоздала на десять минут, ты отвечаешь за последствия. Ты также заплатишь за эти десять минут опоздания.

— Я не голодна. — я сжимаю кулаки на коленях. — Я хочу покончить с этим.

— Думала, это будет одноразовая вещь?

— Нет.

Он обхватывает губами кусок мяса. Я сглатываю от того, как чувственно его рот скользит по вилке, прежде чем он неторопливо жует, будто это какое-то порно-шоу о еде.

Я внутренне качаю головой. Я только что увидела Джонатана в эротическом плане? Что за вечно любящий ад?

— Почему бы тебе не сказать мне, что, по-твоему, это будет, Аврора?

— Я не знаю.

— Это не ответ.

— Все, что я знаю, это то, что я хочу продолжать в том же духе, а не тратить время на еду и всякую ерунду.

— Если ты не станешь следить за своим ртом, я трахну его прямо здесь, прямо сейчас.

Мое дыхание укорачивается, и я смотрю на него дикими глазами, мое внимание невольно соскальзывает вниз...

Вниз...

Я резко поднимаю голову, отказываясь принимать эту идею. Проблема в том, что он нарисовал этот грубый образ в моей голове, и теперь я не могу избавиться от него.

Не то чтобы я не подозревала, что Джонатан груб. Его голос был создан для команд и грязных вещей. Однако я не думала, что это дойдёт до такой степени, и внезапная атака не помогает моей ошеломленной голове.

— Теперь ешь. — он смотрит на меня пустым взглядом, словно он только что не произнес предыдущие слова. — Или ты предпочитаешь, чтобы я набил тебе рот чем-нибудь другим?

Моя дрожащая рука тянется к вилке, и я глубоко вдыхаю, собираясь с мыслями. Я откусываю первый кусочек салата, пытаясь забыть, что за каждым моим движением наблюдает нечто большее, чем жизнь. Как будто он ученый, а я крыса в его лаборатории.

Я поднимаю голову.

— Что теперь?

— Теперь ты ешь.

— А потом?

— А тогда решу я. В конце концов, теперь ты моя, и я могу делать все, что мне заблагорассудится.

Я стискиваю зубы.

— Я не твоя игрушка.

— Ох, но ты игрушка, дикарка.

В моей голове зарождается миллион ругательств, но я их не произношу. Мое возбуждение только даст ему преимущество, и я не могу дать ему больше, чем он уже конфисковал.

Я ненавижу, что мне приходится обдумывать каждое слово, когда я имею дело с Джонатаном. Если я этого не сделаю, он скрутит их и либо использует против меня, либо швырнет обратно в лицо.

Вот почему мне нужно быть хладнокровной в этом вопросе.

— Никаких других людей, — произношу я свое первое условие самым спокойным тоном, на какой только способна в данных обстоятельствах.

Я не буду гарниром, и уж точно меня ни с кем не будут сравнивать.

Он отвлекается на мгновение, сосредотачиваясь на нарезке еды, и я готова поспорить на что угодно, что он делает это нарочно. Словно он использует все в качестве оружия, включая тишину. Проходит много времени, приводящих в бешенство секунд, прежде чем он кивает.

— Я также хочу ограничения по времени.

— Ограничение по времени?