Господство Короля

Мы с Итаном улыбаемся, но Эльза неистово смотрит на Лейлу, словно умоляя ее взять свои слова обратно. Скучающее выражение лица Джонатана не меняется. Он наблюдает за Лейлой и всеми остальными, как за одноразовым материалом — если у них есть, что ему предложить, они хороши, если нет, они уходят.

В данный момент он, кажется, взвешивает ценность Лейлы, размышляя, стоит ли ему оставить ее в покое или разбить на куски.

Мы с Эльзой одновременно выпускаем вздох, когда он не настаивает на этом. Лей действительно нужно держать рот на замке. Иногда кажется, что ей все равно, с кем говорить. Эта девушка слишком бесстрашна для своего собственного блага.

— Я пришлю тебе адрес дома, — говорит мне Итан, как будто нас никто не прерывал.

— Спасибо.

— Я сказал... — лицо Джонатана остается пустым, но его тон приобретает твердый, окончательный оттенок: — Её там не будет.

— Это так, Аврора? — спрашивает Итан.

— Может, нам стоит перенести встречу, — предлагает Эльза. — На следующую неделю?

— На следующей неделе ее тоже не будет, — отбивает ее Джонатан.

— Нет необходимости переносить встречу, я буду.

— Рад это слышать, — губы Итана изгибаются в медленной улыбке.

Джонатан возвышается надо мной, его лесной аромат смыкает воображаемые руки вокруг моего горла и сжимает. Он говорит тихо, чтобы только я могла его слышать:

— Ты слышала, что я сказал? Тебя там не будет, и это окончательно.

— Насколько я знаю, ты не мой хранитель, — я обхожу его и жестом велю Итану и Эльзе следовать за мной, оставляя Джонатана с Лейлой.

Это должно быть весело.

Я провожу остаток вечера, стараясь игнорировать надвигающееся присутствие Джонатана. Он каким-то образом оказывается в кругу людей, которые снуют вокруг него, как пчелы вокруг меда. Как будто он своим присутствием отнимает внимание у детей.

Делая вид, что его там нет, я продолжаю налаживать контакты и знакомить представителей ассоциаций с донорами.

Когда я была молода, я принимала все как должное, и поэтому мне нужно пересмотреть свой выбор и попытаться что-то изменить.

Неважно, насколько мала эта разница.

Благотворительность — это дарение, а я всегда чувствую, что я недостаточно это делаю, то есть дарю.

Я брала, брала и брала, но ни разу не оглянулась назад. Теперь у меня есть выбор сделать что-то другое.

Мать Лейлы, Кенза, что буквально означает «сокровище», пухлая женщина лет пятидесяти с бледной кожей и мечтательными ореховыми глазами. Когда она застает меня бродящей вокруг, она обнимает меня и гладит по руке. У нее французский акцент, который она приобрела, живя во Франции. Как и Лейла, она покрывает волосы хиджабом, но в отличие от хип-хоп стиля своей дочери, она носит скромные, элегантные платья.

— Я так рада, что наша Лейла познакомилась с тобой, Аврора.

— Я так счастлива, что ты родила ее.

— Поверь мне, я тоже.

Затем она наклонилась, чтобы прошептать:

— Только никому не говори, но я ненавижу мальчиков.

— Со мной твой секрет в безопасности.

— Серьезно. Единственная причина, по которой я продолжала рожать, была в том, чтобы у меня была девочка. Хотя она оказалась похожа на своих братьев, не так ли?

— Вроде того.

Мы смеемся, и она лезет в карман.

— Подожди, Лейла учила меня делать селфи.

Она делает паузу, когда не находит свой телефон.

— Я опять его потеряла.

— Не волнуйся, я помогу тебе найти его. Я позвоню тебе.

— Он на беззвучном режиме.

— Где ты видела его в последний раз?

— Дома. Нет. В кладовке. Или это было в уборной?

Я смеюсь. Кенза постоянно играет в игру «потеряй и найди» со своим телефоном.

— Я пойду проверю кладовку, а ты проверь уборную.

Мы расходимся, и я направляюсь в небольшую кладовую, которая изначально была заполнена инвентарем для уборки. Теперь там хранятся все корзины и подарки, которые люди принесли для детей.

Что-то блестит на земле, и я встаю на руки и колени, чтобы проверить. Нет. Не телефон. Это обертка от леденца.

Я уже собираюсь встать на ноги, когда за мной щелкает дверь, и сиплый голос Джонатана заполняет пространство.

— Мне нравится вид.

Глава 26

Аврора

Мой позвоночник резко выпрямляется при звуках голоса Джонатана, ставшего уже очень узнаваемым.

Неважно, как часто я его слышу и сколько времени провожу в его компании. В нем всегда будет присутствовать пугающая грань, которой нужно подчиняться.

Даже поклоняться.

Несмотря на мои прежние возражения, я признаю, что нахожу убежище в общественной обстановке. Теперь, когда мы одни, у меня нет абсолютно никакой защиты против моего тирана.

Я вскарабкиваюсь на ноги, понимая, в каком положении нахожусь — на коленях, с задницей на виду у него.

Как только я встаю, у меня за спиной появляется обжигающее тепло, словно вулкан, готовый к извержению. Я даже не успеваю повернуться, как Джонатан хватает оба моих запястья и прижимает их одной рукой к пояснице.

Мое дыхание учащается, и этот знакомый жар пробегает по моим конечностям и оседает между ног.

— Ты думаешь, это нормально — бросить мне вызов, Аврора? — его голос понижается, когда его губы касаются кончика моего уха. — И это все?

— Я... я не знаю, о чем ты говоришь.