Господство Короля

— Ты смотрел на себя в зеркало в последнее время?

— Что не так с моим лицом? — кажется, он искренне обижен.

— Эмоции. Когда-нибудь слышал о них? Или Джонатан конфисковал их вместе с твоей улыбкой?

— Я умею улыбаться, — он показывает мне угрожающую улыбку.

Я разражаюсь смехом, а он хмурится, на его лице написано недоумение.

На мгновение я забываю о прошлом и погружаюсь в настоящее.

Потому что прямо сейчас? Я в настроении для дуэли.

Глава 27

Джонатан

Мой взгляд следует за Авророй, когда она практически убегает с места происшествия.

Она не остановилась и не стала искать свою напарницу, Черный Пояс, что означает, что она более взволнована, чем показывает.

И все это из-за ублюдка, который сидит напротив меня и ест, будто не он заговорил о том, о чем не должен был.

Не перед ней.

Ни перед кем.

Аврора может вести себя решительно и отстраненно, но воспоминания об Алисии сжигают ее. Я не скучаю по тому, как она пробирается в ее комнату при каждом удобном случае. Смерть Алисии — это напоминание о самом мрачном дне в ее жизни. Ей не нужно напоминание о том, что она тоже очень похожа на нее.

И что с того, что она похожа? Они совсем не похожи.

Итан заплатит за то, что поднял тему прошлого и заставил ее уйти.

— Слышал, что ты приобретаешь лошадь, — я подношу вилку ко рту и не спеша смакую еду.

Тот факт, что я бросил туда кость, достаточно, чтобы привлечь его внимание. Итан замедляет жевание и смотрит на меня.

Сохраняя бесстрастность, я продолжаю:

— Арабский жеребец. Впечатляет.

Агнус делает паузу, читая, как я предполагаю, отчеты на своем телефоне.

— Ты не должен знать об этом.

— Очевидно, знаю. Не только у тебя есть внутренняя информация, и знаешь, что, Итан? Считай, что я ее купил.

— Ты даже не любишь лошадей, — Итан положил руки на стол.

— Это не значит, что я не могу ее получить.

— Тогда я мог бы рассмотреть тот участок земли в Нортгемптоне, за которым ты присматриваешь, — Итан съедает еще одну ложку еды. — Мне даже не нравится недвижимость в Нортгемптоне, но это не значит, что я не могу ее получить.

— Возьми что-нибудь из моего, и я возьму десять взамен. Даже твоя дочь теперь носит фамилию Кинг.

Эльза опускает голову и продолжает есть молча, предпочитая оставаться в зоне неловкости. В этом разница между ней и Эйденом. Если бы мой сын был здесь, он бы уже час назад увел ее. У него нет ни капли терпения на то, что, по его мнению, его не касается.

— Как насчет Авроры? — Итан приподнял бровь.

Десятилетия, которые я потратил на совершенствование своего фасада, теперь пригодились. Я делаю вид, что меня это не трогает, хотя мне хочется воткнуть нож в оба его глаза, чтобы он больше не смотрел на нее. А еще мне хочется закрыть ему рот, чтобы он больше не произносил ее имя.

Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не повалить его на землю и не вбить в него хоть немного здравого смысла. Вместо этого я спрашиваю своим, казалось бы, отстраненным тоном:

— А что с ней?

— Она теперь часть игры?

— Папа... — Эльза смотрит на него умоляющими глазами. — Ты сказал, больше никаких игр.

— Я не могу отступить от вызова. Разве не так, Агнус?

Его собака на коленях кивает один раз, все еще сосредоточенно глядя на свой телефон. Он не притронулся к еде с тех пор, как мы сели за стол. Агнус из тех чудаков, которые редко едят и выживают за счет милостей Итана, или что-то в этом роде.

Я должен был знать, что, когда одиннадцать лет назад стало известно, что Итан умер, Агнус не остановится на этом.

Он практически воскресил его из мертвых.

— Нет никакой игры, — говорю я своим самым смертоносным тоном.

— Значит ли это, что Аврора вне игры?

— Да, — никаких колебаний, никаких раздумий, и хрен его знает, что это значит.

— Но знает ли она об этом?

Я встаю, хлопнув вилкой по столу. Эльза вздрагивает, но остается на месте, глядя на окружающих, чье внимание переключается на наш стол.

Я наклоняюсь так, что смотрю на Итана в упор. Он отвечает мне своим холодным взглядом.

Он всегда был из тех, кто любит создавать проблемы из-за кулис. Когда мы учились в университете, люди считали меня безжалостным, а Итана — парнем из соседней комнаты.

Они ничего не знают о том, как дьявольски работает его мозг. Они видят только тот фасад, который он хочет, чтобы они видели. Он мог провести девять лет в коме, но ничто не изменило то, как работает его мозг.

Как и я, он любит держать людей за голову. И так же, как и я, он без колебаний использует это против них.

Вот почему он первым делом обратился к Авроре. Тот факт, что она выглядит почти так же, как Алисия, дал ему рычаг давления. Ему даже не нужно было знать, как она связана с моей покойной женой. Его единственной целью было использовать ее против меня.

Он сделал все это, чтобы казаться ее самым надежным союзником. Агнус пригласил ее на свадьбу, инвестиции, благотворительность... и даже приглашение на ужин — которое она не приняла.

Все это методы, чтобы влезть в ее жизнь, а затем уничтожить меня, используя ее.

Однако я на шаг впереди.