Господство

Мать Пенелопы была совсем не похожа на свою дочь. Щуплая и темноволосая (в то время как дочь была высокая блондинка), с совершенно обычным незапоминающимся лицом, резко контрастирующим с бросающейся в глаза красотой Пенелопы. Кроме того, она была старше, чем он ожидал, и казалась изнуренной заботами. Единственное, что было общим у матери и дочери, — это природная сдержанность.

— Хотите чего-нибудь попить?

— Да, — сказала Пенелопа. — Сок?

— У нас есть виноградный. Только сегодня отжатый.

— Прекрасно.

Мать Фелиция открыла дверцу белого холодильника и вынула большой кувшин, до краев наполненный виноградным соком.

— Откуда вы приехали, Дион? — спросила она, осторожно ставя кувшин на стол и доставая из буфета два стакана. — Я знаю, что вы нездешний.

— Из Аризоны, — сказал Дион.

— Вот как? А откуда именно?

— Меса. Это рядом с Финиксом.

— Я знаю Месу. У меня была подруга из Скоттсдейла, мы с ней учились в школе. — Она протянула стаканы, сначала ему, потом Пенелопе.

Пенелопа улыбнулась. Мать Фелиция всегда умела делать так, чтобы человек чувствовал себя легко и свободно. Из всех матерей она была самой доброй, самой участливой. Именно она всегда успокаивала бурю, которая поднималась после того, как мать Марго отчитывала за что-нибудь Пенелопу. Пенелопа была рада видеть, что ее мать, кажется, Диону понравилась, и наоборот.

Дверь отворилась, и в кухню шумно вошла мать Дженин, Она сняла рабочие перчатки, задев при этом оконную раму, и начала свое обычное:

— И зачем это… — Но, увидев Диона, остановилась на половине фразы и улыбнулась: — Привет.

— Это Дион, — сказала мать Фелиция. — Приятель Пенелопы.

— Дион? — Улыбка матери Дженин стала шире. Она потянулась, взяла его за руку и нежно пожала. — Очень счастлива познакомиться с вами. Очень. Я… тетя Пенелопы, меня зовут Дженин.

— Добрый день, — сказал он.

Увидев, что матери обменялись открытыми взглядами и одобрительными улыбками, Пенелопа покраснела, но глаза не отвела. Она была смущена, но одновременно и горда. Еще ни разу она не приглашала мальчика к себе домой, и ей было приятно, что первым, кого она выбрала, оказался Дион — хорошо воспитанный молодой человек, приятной наружности и с приятными манерами, уважительный, и что матери его явно одобрили.

— Не хотите пройти посмотреть винный завод? — спросила мать Дженин. — Я бы с удовольствием…

— Нам надо заниматься, — поспешно произнесла Пенелопа.

— Мы можем позаниматься и после, — предложил Дион.

— Нам нужно заниматься, — повторила она твердо.

Он кивнул.

— Хорошо, — согласился он. — Хорошо. — Он протянул пустой стакан матери Фелиции. — Спасибо.

Некоторое время стояла тишина. Дион сознавал, что все на него смотрят, и испытывал от этого неловкость. Он переминался с ноги на ногу, не зная, что сказать, пока его не выручила Пенелопа, предложив пойти в сад.

— Мы будем заниматься в саду? — спросил Дион.

Она засмеялась.

— Я покажу тебе. Пошли.

Он попрощался с двумя женщинами и последовал за Пенелопой. Ничего особенного, кажется, не случилось, но у него было такое чувство, что он прошел своего рода испытание. Он шел за Пенелопой и никак не мог понять, понравились ему ее мать и тетка или нет.

Они прошли через библиотеку, Пенелопа отодвинула большую раздвижную стеклянную дверь и вышла наружу.

Глава 16

Френк Дуглас был барменом. Причем очень давно — тридцать три года из своих пятидесяти шести. И хотя диплома психолога у него, ну конечно, не было, находясь за стойкой, он довольно хорошо научился распознавать людей. Каждого индивидуально и толпу в целом. Он разливал выпивку, вытирал бокалы, вел поверхностную беседу с кем-нибудь из разговорчивых постоянных клиентов, но одновременно измерял, оценивал, прикидывал. И так все время. Он был похож на радиолокационную антенну, зондирующую окружающее пространство.

А вот эта публика была странной и непонятной.

Он налил себе минеральной воды и выпил залпом половину бокала. В последнее время вечерние посетители вообще стали какими-то непонятными. Его бар «Пионер» обычно привлекал уравновешенных клиентов, тех, кто хотел пропустить после работы и пообщаться вечером друг с другом. В большинстве своем это были солидные любители пива из рабочих. В последние несколько недель состав клиентов постепенно начал меняться. Нет, даже не состав. Потому что люди оставались теми же. Они носили ту же одежду, ездили в тех же автомобилях, приходили и уходили в то же время, что и прежде. Но они изменились как-то внутренне, и одновременно изменилась обстановка в баре. Ведь как было прежде — здесь был настоящий дискуссионный клуб. Подробно обсуждались все спортивные события уик-энда, разного рода домашние дела, покупки. Теперь все это куда-то ушло. Разговоры стали спокойными, менее открытыми, более личными, даже можно сказать интимными. И чаще всего беседовали двое, обычно мужчина и женщина.

И самое главное, большинство клиентов пили не пиво, а вино.

Много вина.