Госпожа

1918 год выдался столь же тревожным и голодным, как и предыдущий. Большинство подшиваловцев выживали, продавая в городе то, что взяли в имении. Тем же жила и семья Ксении. Они с помощью бабы Глаши и ее детей обменивали на продукты кое что из помещичьей посуды и отрезы мануфактуры. С учетом того что их «обменный фонд» оказался куда больше чем у прочих односельчан, пережили они этот год относительно безбедно.

А вокруг разгоралась Гражданская война. Большевистская советская власть в Поволжье зашаталась и ее сменил эсеровский КОМУЧ. С востока от Подшиваловки против большевиков выступили уральские и оренбургские казаки. В этой чехарде большинство подшиваловцев сидели по домам и ждали когда все более или менее успокоится. В то же время возвращения прежних порядков уже не хотел никто. Русская часть деревни, понятное дело, опасалась возвращения господ, а немцы хоть из имения ничего и не взяли, да и брать не хотели, но тоже не хотели возврата старой власти, которая их во время войны с Германией очень сильно притесняла. Все жили в надежде, что придет такая власть, которая всем будет по нраву. Когда прокатилась весть, что царь с семейством расстреляны в Екатеринбурге… то была радостная весть. Нет, никто из подшиваловцев не жаждал царской крови, просто этот расстрел восприняли как полное освобождение от ответственности перед господами за разграбление имения.

Те, кто понюхал фронта, как правило, не рвались воевать. Но молодые парни, не хлебавшие фронтового лиха… они были не прочь пострелять, на лошадке поскакать, сабелькой помахать, мир посмотреть. А так как большинство в Подшиваловке составляли бедняки, то они в основном сочувствовали большевикам. Кто-то записался в регулярные части Красной Армии, кто-то примкнул к красным партизанам. Последние не столько воевали, сколько промышляли грабежами, благо царившие вокруг беззаконие, вседозволенность и неразбериха тому способствовали. Во второй половине 1918 года красные перешли в контрнаступление и почти до самого Урала восстановили свою власть. Но не надолго, уже весной 1919 года в наступление перешли белые, которых возглавил объявивший себя верховным правителем России адмирал Колчак.

В результате наступления белых Подшиваловка оказалась как бы в расщелине между фронтами и случилось то, во что уже и не верил никто, и о том думать забыли: в деревню вошел отряд казаков и с ними приехала Ирина Николаевна со своим мужем…

1963 г.

В очередной раз «сновидение» прервало вновь усилившийся шум в доме. Это сын пришел с улицы и решил послушать новости, увеличив громкость радитрансляционного приемника. Сноха, боясь потревожить сверкровь, всегда приглушала громкость, ну а сын он и есть сын, тем более любимый. Ему Ксения Андреевна многое позволяла. По радио превозносили успехи советской космонавтики, дескать и спутник мы первыми запустили и первого космонавта и первую женщину-космонавта… Ксения Андреевна была бесконечно далека от всего этого, охватившего в последние годы страну «угара гордости». Она этого искренне не понимала, удивлялась, что все вокруг, в том числе и сын со снохой искренне радуются этим успехам, тоже гордятся. Какая гордость, если живешь плохо и эти космические успехи ни как ту жизнь не улучшают? Чему радоваться, когда все здесь, на краю света, в основном оказались не по своей воли? С чего радоваться такой жизни, только потому, что другой не видели? А вот она видела и со стороны, и сама жила по-настоящему хорошей жизнью, хоть и недолго и может сравнить. А тут все живут почти так же как жили те же крепостные крестьяне сто лет назад. Так же работают в колхозе, где господская барщина заменена государственной, а в принципе одно и тоже, так же топят печки, держат скотину, пасут, убирают за ней, доят коров, вскапывают и пропалывают огороды. Слава Богу, здесь много теплее чем в саратовских степях потому кроме картошки, лука и помидоров вырастают яблоки, груши, урюк, виноград… Да вот еще радио орет, про космос хвастает – раньше не было такого. А в целом – разве это жизнь? Разве так жили ее господа, да и она сама в недолгие годы НЕПа, когда казалось начала сбываться ее вожделенная мечта – стать госпожой?

А сейчас… Может быть самым большим начальникам счастливо и легко живется? А остальные как их предки мучились, так и они мучаются. Впрочем, то что большинство живет тяжело Ксению Андреевну не возмущало. Она давно уже осознала аксиому жизни, для того большинство тяжело работает и плохо живет, чтобы избранные, меньшинство жили легко и в удовольствие. Но вот то, что ни она, ни ее дети, несмотря на все её старания в число тех избранных так и не попали – это её угнетало даже сейчас, так сказать, на смертном одре.