Госпожа Бовари

Однажды, производя разборку ящиков ввиду предстоящего отъезда, она вдруг уколола себе обо что-то палец. То была проволока от ее свадебного букета. Бутоны померанцевых цветов пожелтели от пыли, и атласные ленты с серебряною каймой обтрепались по краям. Она бросила букет в огонь. Он вспыхнул ярче сухой соломы; потом превратился как бы в красный куст, медленно истлевающий на золе. Она глядела, как он горит. Картон, лопаясь, потрескивал, скручивалась проволока, плавился позумент; бумажные лепестки цветов корчились и качались, вырисовываясь на чугунной плите, словно черные бабочки, и, наконец, улетали в трубу.

Когда в марте месяце тронулись в путь, госпожа Бовари была беременна.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава I

Ионвиль-л’Аббэй, местечко, ведущее свое имя от старинного капуцинского аббатства, не оставившего на память о себе и развалин, лежит в восьми лье от Руана, промеж двух дорог — в Аббевиль и в Бовэ. Расположено оно в долине, над речкой Риэлой, впадающей в Андель и приводящей в движение, неподалеку от слияния с Анделью, целых три мельницы; в ней попадаются форели, которых мальчики для забавы ловят по воскресеньям на удочку.

Надобно свернуть с большой дороги у Лабуассиер, потом по ровному плоскогорью достичь спуска с высот Лё; оттуда и видна будет вся долина. Речка, протекающая по ней, разделяет ее на две разные по виду местности: налево от речки — зеленые луга, направо — пашни. Луга тянутся окаймленные валом невысоких холмов, за которым они сливаются с пастбищами Брэ, тогда как с восточной стороны равнина слегка приподымается, становится все шире и, наконец, расстилается до краев кругозора, покрытая золотистою нивой. Река, бегущая по травянистому ложу, разделяет белой полосой зелень лугов от зеленей пашен, и вся долина похожа на огромный развернутый плащ с зеленым бархатным воротником, отороченным серебряною оторочкой.

На горизонте, подъезжая, видишь перед собой дубы Аргельского леса и возвышенности Сен-Жана, испещренные по обрывам сверху донизу длинными неровными красными полосами: то следы дождей, и кирпичная окраска этих жал, змеящихся тонкими нитями по серому, происходит от множества железистых источников, бьющих на окрестных высотах.

Здесь мы на границе Нормандии, Пикардии и Иль-де-Франса, в промежуточной области, где все смешано, где язык лишен самобытного произношения, а местность своеобразной физиономии. Здесь изготовляется самый худший невшательский сыр во всей округе, а обработка земли обходится дорого, так как нужно много навоза для удобрения рассыпчатой почвы, перемешанной с песком и голышами.

До 1835 года не было в Ионвиль проезжей дороги; но около этого времени проложили здесь проселок, соединяющий дороги в Аббевиль и в Амьен, по которому иногда идут обозы из Руана во Фландрию. Все же Ионвиль-л'Аббэй — местечко отсталое, несмотря на открывшиеся ему возможности торговых «сношений и сбыта». Вместо того чтобы улучшить землепашество, там продолжают упорно заниматься луговым хозяйством, как бы невыгодно оно ни было, и ленивый городишко, отворачиваясь от хлебородной равнины, сползает все ниже к реке. Видно издали, как он растянулся по берегу, словно подпасок, разлегшийся в полдень где попрохладней.

У подножия обступавших долину высот, за мостом, начинается шоссе, обсаженное молодым осинником и ведущее прямо к первым домам местечка. Каждый домик обнесен живою изгородью и стоит посреди двора, заполненного хозяйственными постройками, сараями, давильнями, винокурнями; их прикрывает густая листва деревьев, обставленных и обвешанных по ветвям лестницами, жердями, косами. Соломенные крыши, словно нахлобученные меховые шапки, почти на треть закрывают оконца с толстыми выпуклыми стеклами, пузырчатыми посредине, как донышко бутылки. Вдоль выбеленной стены с косыми черными перекладинами тянется кое-где вверх захудалое грушевое деревцо, а входные двери домов снабжены вертящимся затвором для защиты от цыплят, которые ищут у порога крошек ячменного хлеба, смоченных сидром. Но вот дворы становятся уже, дома теснятся, исчезают изгороди; метелка, сделанная из пучка папоротниковых листьев, воткнутого на палку, качается под окном; тут стоит кузница, а дальше мастерская тележника, с двумя-тремя новенькими телегами, загородившими дорогу. Еще дальше сквозь кусты виден белый домик за кругом газона, украшенного амуром, прижавшим пальчик к губам; по обе стороны крыльца — две чугунные вазы, на дверях медные доски с эмблемами: то дом нотариуса, самый красивый в округе.