Госпожа Громова

Борис усмехнулся и, облокотившись на локти, стал еще пристальнее смотреть на меня. И что он хочет во мне разглядеть? Да, я стала наглой, но ведь это он сам меня такой делает. С волками жить — по-волчьи выть.

— Значит, ты решила?— его голос на удивление спокоен.

— Да. И не смей оспаривать мои решения!— мне кажется или Артем подавился от такой наглости с моей стороны? За то как довольно присвистнул Люк.

— Хорошо, не буду. Она твоя подруга,— довольно произнес Борис и приступил к еде. И это все?

Он не будет со мной спорить или кричать? Вот так просто согласился? Не верю! И взглянув на Громова, поймала его хмурый взгляд. Значит, Борис просто не хочет устраивать представления на глазах у других. Уверена, как только окажемся в спальне, с меня все спросят. И как же я была права!

Глава 31

Милена

Ужин прошел на удивление нормально. Я старалась молчать, а мужчины то и дело переговаривались о работе и не стеснялись меня. Или они обо мне забыли, либо доверяли. Хотя в последнее верится с трудом. Иногда я улавливала знакомые имена, но что они значат в сумме, не понятно. Что связывает банкира, владельца клубов, и владельца агентства ювелирных украшений?

Кто-то у кого-то что-то хочет купить? Или на оборот у них есть общие дела? А может в них сомневается Громов? Как же я далека от их мира. И возможно ли к этому привыкнуть?

Отвлекалась от мыслей, когда мой стул дрогнул, а за спиной прозвучал голос Бориса.

— Люк, аккуратнее, и да, тебя завтра ждать?

— Заскачу на огонек, гляну, что да как,— согласился мой учитель, при этом весело поглядывая на меня. Я что-то пропустила?

— Хорошо. Артем, на сегодня ты свободен. Милена пошли,— и мне опять протянули руку. С грустью посмотрела на недопитую чашку чая. И чего он сам не может уйти и оставить меня? Но раз муж сказал, значит делаем.

Приняла руку и молча поднялась.

Громов обнял меня за талию и повел к лестнице, а там и в нашу спальню. Вот я и дождалась допроса.

Но буря почему-то не последовала. Мужчина закрыл за нами дверь, и как ни в чем не бывало, стал раздеваться, не глядя на меня. Чего уж устраивать истерики? Я тоже могу переодеться, Борис меня уже видел голой.

Только потянулась за молнию платья на спине, как застыла. Громов спокойно достал пистолет из-за спины и положил на стол.

— Ты всегда с оружием?— неожиданно для себя решила спросить.

— Да, пистолет всегда при мне,— ответил разворачиваясь. Странно, почему я раньше этого не замечала. Хотя ответ прост. Муж впервые передо мной раздевается.

— Давай помогу, развернись,— и в два шага подошел ко мне. Перекинул мои волосы на одну сторону, и даже легонько погладил их.

— Не обрезай волосы, мне нравится.

— Я и не собиралась,— прошептала, поворачивая голову в сторону. Чего он вдруг такой мягкий?

Он потянул за молнию, но почему-то очень медленно. Горячие пальцы касались спины, от чего по телу побежали мурашки. Что он задумал? Борис положил свои ладони мне на плечи и сжал их.

— Милена, скажи мне правду. Почему уезжает твоя подруга? С тобой кто-то связывался, угрожали? На тебя давят и просят подобраться ко мне?

Удивленно разворачиваюсь, и вижу, что он не шутит. Неужели у него только одни мысли о предательстве в голове крутятся? Мне даже стало обидно. Мы только начали жить вместе, и уже такие заявки. Что меня тогда ждет дальше? Такими темпами через годик точно прикопает.

— Борис, я сама хочу, чтобы Зоя уехала.

— Почему? Тебе ведь здесь одиноко,— ну, хоть это он видит.

— Она подруга, а не прислуга! Я была рада, когда она сидела со мной в больнице. Там почти нет развлечений. Но теперь я на свободе. Относительной свободе. А она молодая девушка. Ей тусовки нужны, парни, а не я больная в постели. Если бы она осталась, то сегодня завтра побежала бы в клуб, нашла себе красавчика, а потом рассказывала, как там было здорово. Думаешь, мне приятно? Я сижу здесь как птица в клетке, и должна слушать от единственной подруги, как хорошо на воле. Но если ты согласен меня с ней отпускать, мы можем пересмотреть вопрос с отъездом! Так как?

— Пусть уезжает,— прорычал нехотя. Что и требовалось доказать.

— Отпусти, мне надо переодеться,— прошу, делая шаг от него, но меня не отпускают. Громов наоборот, сокращает расстояние до минимума и вжимает меня в себя. Спина буквально пылает от соприкосновения с ним.

— Милена, ты не пленница, и чуть позже я дам тебе больше свободы. Но сперва шумиха с тобой должна утихнуть. Я не хочу, чтобы ты считала этот дом тюрьмой! Я не тюремщик!— так и хотелось сказать — ты хуже. Муж.

Борис шептал слова, склонившись к шее, и поглаживал руками талию, в которую вцепился мертвой хваткой. И почему мне становится приятно от этого? Я ведь не люблю его, но тело реагирует. Начинает распаляться от умелых ласк. Сама не поняла когда, но я облокотилась на его грудь и тяжело дышала.

— Тебе ведь хорошо, смотри какая ты у меня отзывчивая,— шепчет, а потом целует в чувствительную шейку. Его ладонь накрывает грудь и сжимает её посильнее.

Вот ведь. До идеального мужа ему далеко, но любовник он опытный. Что есть, то есть. Будем считать это плюсом в моем заточении.