Госпожа Марика в бегах. Общий файл. Завершено

"Миленько", - подумал Ройс, разглядывая свое пристанище. И вовсе не монастырская келья, скорее комната в городском доме. Звуки деревенской улицы и грохот каменного муравейника никогда не спутаешь, тут не надо быть сыщиком. За окном день, солнце шпарит, и ситцевые шторки вот-вот воспламенятся. В комнате должно быть жарко, но тело пробирал озноб. Его ткнули ножом. Воспаление? И что это за приют старой девы? Вышивки в рамках, сухие цветы в вазе. На столе, стульях и полосатом диване кружевные вязаные салфеточки, думки из гобелена. В шкафу за стеклом коллекция фарфоровых статуэток-слоников, две куклы из бисквита и плюшевый медведь на тумбе. Бррр... Если его спасли с целью получения информации и будут пытать, то можно считать - пытка состоялась. Сосредоточиться под стеклянным взглядом трухлявой игрушки не получалось.

Дверь приоткрылась, и, придерживая ее плечом, в комнату бочком вошел мужчина с подносом. По виду никак не господского сословия, но и не лакей, выправка не та. Мелкий лавочник? Разнорабочий?

- Давайте-ка посмотрим ваши повязки, - представиться он не пытался. "Доктор" вообще был немногословен, молча проверил пульс, потрогал лоб на предмет жара, покачал головой (понятно, отчего знобит), откинул одеяло и принялся инспектировать раны.

- Н-даааа, нехорошо.

- А где же... хозяин? - прервал молчание Ройс. Слова тяжело давались пересохшим губам и горлу.

- За вас молится.

Пока капитан кривился бородатой шутке, к губам его поднесли стакан. Влага чувствовалась кожей. "Вот что значит жажда". Лишь выхлебав все до дна, он обратил внимание на вкус. Вполне приличный морс с какой-то травяной отдушкой, после которого тут же потянуло в сон. В следующий раз он уже не очнулся, а проснулся, не менее голодным, но более осознающим свое положение.

У двери на стене тускло горела газовая лампа, давая мягкий неяркий свет. Поднос с лекарствами на прикроватной тумбе, который он помнил, отключаясь, сменился графином с водой. Ощущения сильно изменились, больше не трясло, боль там, где по идее были проникающее ранения, не ушла, но лишь слабо пульсировала, а если не двигаться, то и вовсе не мешала бодрствованию. Сколько он тут валяется?

Ройс потянулся за стаканом, но аккуратно налить воды не удалось. Онемевшие руки плохо слушались, пальцы неловко ухватились за гладкий бок и, конечно же, промахнулись. Зазвенело стекло, по полированному дереву растекалась лужа, и почти сразу же в дверной проем сунулась голова его "сиделки". Ничего не сказав, тот исчез, чтобы явиться снова с кружкой бульона, источавшей знакомый аромат трав. Ройс недоверчиво покосился на мужчину.

- Вы меня что, опаиваете? Сами пейте это зелье!

- Ну же, храбрый вояка, это всего лишь противовоспалительный сбор. А заснули вы давеча от того, что с жаром боролись. Пейте, вам нужны силы. И жидкость.

Долго сопротивляться приему пищи, пусть и такой символической, не получилось. Недовольно бурча, Ройс привстал на локтях и принял чашку. Лицо обдало паром, и желудок громко отозвался намечающейся трапезе.

- Кто вы, что это за место и как давно я здесь? - спросил он между глотками наваристого бульона.

- Меня можете называть Байо, - спокойно ответил мужчина, наблюдая с умилением, как подопечный прихлебывает из кружки. - И вы третий день гостите в доме одной благочестивой сударыни, коя в отъезде.

- Кто ваш хозяин?

- Вы сами с ним вскорости познакомитесь. Утречком, а сейчас, - сказал он, забирая до обидного быстро опустевшую посудину, - извольте отдохнуть.

- Подождите!

- Да, сударь? - уже в дверях он обернулся.

- Ведь это вы меня спасли? Как это было? Что вы видели? Это важно!

- Да, я там был. Видел, как вы вышли с пожилым господином из питейной, еще один месье вышел следом. Я с лошадьми был, поодаль, лиц не разобрал.

- А приметы особые? Не хромал ли кто? Или там рост? Телосложение?

- Ну, первого, положим, вы и сами хорошенько рассмотрели, невысокий такой старичок, сутулый. А второй в плащ укутанный... какие там приметы? Хотя, что я голову морочу! Помню-помню, сапоги его блестящие, жирной ваксой отполированные. В этаком сральнике, простите. Так чистят только штабские и служивые на парад.

Значит, не показалось. Один сукин сын опознан. Господин Де Санж получит своего подозреваемого.

* * *

Бессонная ночь, полная тягостных размышлений о паскудности жизни в целом и собственной беспомощности в частности, тянулась бесконечно. Этот хлопотливый Байо заглядывал несколько раз, тяжко вздыхал, точно старая нянюшка, грозился вколоть морфия ему и себе - время скоротать и нервы успокоить, но потом все же вошел в положение и принес вчерашнюю газету, сладкого чая и кусок ветчины. Оголодавший капитан набросился на все и сразу.